Анниэль наша навсегда! Она лучший эльф, э… эльфийка, которую я встретила. Одна из ценностей жизни. Посчитаю, да, седьмая звезда на моем небосклоне. После мужа, сестры и наших с ней детей. Умная, честная, преданная. Достойная своего мужа! И, что немаловажно, сильный маг. Я тоже рачительная хозяйка. Ценю полезные для семьи знакомства. Хе-хе.
Кроме персонального оружия, мы привезли несколько хороших клинков, чтобы подтянуть умения Жеки и Анниэль. Уверенное владение мечами полезно для закрытия немногочисленных брешей в обороне друзей. Так что мы с Майтой частенько волокли их в укромные уголки обители и устраивали разминки со сталью. Но звон клинков неизменно привлекал зрителей, в частности охрану, а последнее упражнение, когда мы вчетвером выполняли укороченный вариант любимого сестрой комплекса для дайто и сёто «Лоза на ветру», всегда заканчивалось восторженным ревом воинов обители. Их неизменно поражал синхронный танец трех красавиц с шикарными прическами, сдерживаемыми нашейниками, и великого и ужасного лысого основателя, снискавшего славу в скоротечном бою. Восхищение зрелищем было понятно. И полезно. Работало на укрепление авторитета основателей.
А вечерами мы собирались в большой гостиной и наслаждались обществом друг друга. Накормленные Гром и Гумар в это время уже сопели в соседней спальне под присмотром няни, чистоплотной и аккуратной девушки. Остальная малышня, кто позевывая, кто нет, занималась разными играми под неусыпным (вот уж кто не зевал никогда) контролем предводителя Оунира. Он у нас серьезный мальчик. Они с Жекой стали не разлей вода. И по части лозоплетения, и при физических упражнениях. Даже Гур, его следующий за Анниэль кумир, отошел на второй план. Когда Жека, еще дома, поведал нам, как он сразился с местным главным шпионом, я заметила огонь обожания в глазах ребенка. Жека грезился малышу воплощением всех его идеалов. Способным победить коварного врага. Сильным, наблюдательным, решительным.
И конечно лысым!
Гур. Хранитель свитков
Ум заключается не только в знании, но и в умении прилагать знание на деле. Аристотель
Ничего особенно не трудно, если разделить работу на небольшие части. Форд
За долгие дни пребывания в обители я пообщался со всеми офицерами и другими сколько-нибудь значимыми членами обители. Беседа практически всегда протекала по одному и тому же сценарию. Вначале собеседник бывал скован и неискренен, находясь под гнетом моей влиятельной должности, а для младшего командира еще и из-за высокого воинского звания. Но затем, чувствуя мое спокойствие и искреннее расположение, расслаблялся и свободно излагал свои суждения по тому или иному поводу. Я сразу предупреждал, что наш разговор является не допросом, а частной беседой, желанием познакомиться и поближе узнать представителей начальствующего состава обители. Если же настороженность не уходила, то это указывало на скрытое противостояние. Приходилось использовать магию разума для внимательного изучения намерений. Несколько утомительно беседовать по пять-шесть раз на дню и приноравливаться к конкретному человеку, но другого не дано, если правильно выполнять работу по «расстановке кадров». Вечером я излагал Анниэль и Жеке впечатления о собеседниках. Они внимательно слушали, понимая, что я когда-нибудь покину обитель, а им здесь придется жить и работать.
Похоже, что кандидат на должность хранителя свитков все-таки появился. Это лейтенант Осфор из дозорной службы. Он имел два недостатка, во-первых, слишком молод, двадцать семь лет, во-вторых, весьма однобоко образован. Однако в иерархической организации с жестким распределением обязанностей было бы наивно ожидать встречи с энциклопедистом. Но зато парень обладал несомненными достоинствами. Не таил беспочвенных амбиций, оказался наблюдательным, природно любознательным и внутренне дисциплинированным. Здесь дисциплина является нормой, но скорее по принуждению и привычке, а не по склонности. Осфор каждое утро проводил интенсивную разминку со сталью. Как он мне объяснил, решение о ежедневных упражнениях он принял еще во время обучения в академии и с тех пор ни разу не нарушил собственного предписания. Мы беседовали с ним в трапезной. Почувствовав в лейтенанте цельную натуру, я решил проверить его любознательность простым фокусом. Взяв в руки кувшин с носиком, я надел на носик трубчатую лиану, срезанную в соседних зарослях, и спросил: