— Ну как, Петр Алексеевич, выспались на сене? — подал голос один из сопровождающих поручика.
Судя по мерзкой интонации и самодовольной роже, такой же придурок, как и сам поручик.
Что интересно, никто из них заходить во двор не торопился. Так и разговаривали со мной, повиснув на заборе.
— А мне вот интересно… — Я сделал задумчивое лицо. — Вам что, господа, поговорить больше не о чем? Неужели в вашей прекрасной гусарской жизни нет других тем? Или завидуете? Так не переживайте. Сегодня конюшня свободна. Можете прямо втроем туда отправиться. К тому же, компания будет отличная. Вы и лошади. Уровень мышления где-то на одной ступени. Ах, нет… Простите…Что ж я так-то… Зачем лошадей обижаю?
— Вы слышали, Константин? — Моментально взвился поручик Орлов. — Слышали? До сегодняшнего дня можно было прощать чудаковатое поведение этого… этого человека. С убогих, как говорится, спросу нет. Но теперь же он просто откровенно оскорбляет! А совсем недавно, сапогом в меня… Как… Как в голодранца какого-то!
— Барин… — тихо простонал рядом со мной Захар… — Разве ж можно поручиков сапогами по морда́м… Куда вас занесло…Вы, конечно, будущий граф, но и он из знатного семейства…Батюшка не одобрит…
Естественно, слова слуги предназначались только мне и гусары их не услышали. Иначе, боюсь, Орлова вообще стеганул бы приступ падучей.
— Поручик, прошу вас! — Вмешался третий «гость». Он из всей этой троицы был самым взрослым. Пожалуй, лет за тридцать. — Раз уж вы мне предложили роль секунданта, так дайте я и обговорю все детали предстоящей дуэли. Петр Алексеевич, мы не знакомы. Позвольте представиться — поручик Лещин. Господин Орлов выбрал меня в качестве секунданта. Будьте любезны, объявите нам вид оружия, который выбираете для предстоящей дуэли и ее время.
Прошка испуганно охнул, а затем, прижавшись ко мне, зашептал едва ли не в самое ухо:
— Батюшка Петр Алексеевич, не связывайтесь вы с ним, умоляю вас! Поручик Орлов — он же первый дуэлянт в полку, самый злой и умелый! На его счету уж не одна душа загубленная, и все по пустякам, из-за слова неосторожного или взгляда косого! Он же вас… убьет! Пощадите себя, батюшка! Ему же, что сабля, что пистоль — все разницы нету. Какое орудие не выберите, плохо дело кончится.
Перспектива быть элегантно проткнутым острой, вероятно, не очень чистой железкой, во времени, где не существует антибиотиков, как-то резко охладила мой боевой пыл и всякое желание острить. Впрочем, перспектива сдохнуть от пули, выпущенной из доисторического пистолета, тоже не радовала. Или не пули? Чем они тут сейчас стреляю? В общем, нужно было срочно что-то придумать, и желательно что-то гораздо более умное и безопасное, чем размахивание собственным сапогом.
А потом меня вдруг осенило. Прямо как обухом по голове, честное слово.
— Позвольте уточнить, господа. — Начал я поднимаясь из кресла.
Хотел, чтоб мои слова, которые сейчас произнёсу, прозвучали достойно. А когда тебя мотыляет в этой чёртовой качалке вверх-вниз, как поплавок, сложно выглядеть гордецом.
— Вы только что сказали, выбор оружия за мной. Верно? — Спросил я, как только принял вертикальное положение. Для пущего эффекта, сложил руки на груди и прожигал гусар суровым взглядом. Ну… Мне казалось, что взгляд очень суровый.
— Да, Петр Алексеевич. — Кивнул поручик Лещин. — Все верно. По правилам, вы как вызываемая сторона имеете право выбора оружия.
— Да! — Тут же подвякнул Орлов. — Мое благородство заставило пожалеть вашего батюшку и дать вам хотя бы призрачный шанс.
Нет, какой же он всё-таки неприятный тип. Интересно, а дворяне бьют друг другу морду?
— Хорошо, господа. — Ответил я. — А насчет оружия…
Я, не удержавшись, расплылся довольной улыбкой. Эх, Орлов, Орлов… Какой же ты придурок… Сгубила тебя твоя самоувереность. Сейчас я тебе такое скажу, от чего ты просто охренеешь.
Глава 5
Я втянул побольше воздуха, чувствуя себя рок-звездой перед выходом на стадион. Вся эта компания — поручик Орлов, его секундант Лещин и третий, безымянный гусар — смотрели на меня с одинаковым выражением скучающего превосходства. Они ждали, что я назову шпаги или пистолеты, чтобы потом с удовольствием наблюдать, как меня элегантно проткнут или продырявят.
Наивные… Наивные гусары… Они уверены, что победа у них в кармане, а граф Бестужев-Рюмин снова станет посмешищем. Хрен там плавал, господа! Хрен там плавал!
— Итак, — начал я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более весомо. — Вы великодушно предоставили мне право выбора оружия. Грех этим не воспользоваться.