Возвращалась к себе Мэрион под те же крики и вопли, эхо которых гулко разносилось по коридору. Поверить увиденному было нелегко, но еще труднее далось ей осознание слов, сказанных герцогиней. Неужели же это «обычно» и «нормально» — первым делом с утра отправляться к родителям и бить их подушкой? И кто, интересно, прибирает комнату после таких вот побоищ? Хорошо хоть, что это не ее забота.
И все же смятение уступило место радости, когда она заметила у двери в свою комнату большой поднос. Чего на нем только не было: и серебряный чайник, и фарфоровая чашка, и блюдце с королевским гербом, и два вареных яйца, и серебряная подставка для тостов — тоже с королевским гербом, как и масленка. А еще на подносе лежала белоснежная салфетка в серебряном кольце и газета, выглаженная утюгом, чтобы удобнее было читать.
Мэрион уединилась в своей комнате, разложила газету на маленьком, но вполне удобном столике и приступила к завтраку и чтению. В новостях сообщалось, что число трудоустроенных граждан выросло до трех миллионов. Но на севере Англии, в ее родной Шотландии и на юге Уэльса дела по-прежнему шли из рук вон плохо. Сокращение пособий только усугубило ситуацию — настолько, что в столицу даже отправилось несколько голодных маршей, чтобы привлечь внимание к людским невзгодам и потребовать отмены ненавистной «оценки нуждаемости».
Мэрион посмотрела на серебряный нож, зажатый в руке, на масленку с королевским гербом, и разгоревшийся было аппетит тут же пропал.
Она едва успела одеться, как дверь в комнату распахнулась.
— Мисс Кроуфорд! Пойдемте смотреть Маленький домик!
На принцессе Елизавете было розовое платье с ленточками на груди и пышными белыми рукавами. Выглядело оно слегка аляповато и напоминало наряды тирольцев. Туфельки ее были начищены до зеркального блеска, а волосы старательно расчесаны и уложены. На ногах красовались высокие — до самых белоснежных коленок — кружевные гольфы. В этой примерной девочке с трудом можно было узнать ту разбойницу, которая еще совсем недавно кидалась подушками в родителей.
— Что за домик такой? — спросила Мэрион.
— Мне его жители Уэльса подарили, — беззаботно сообщила принцесса. — Как это мило с их стороны, правда?
Взгляд Мэрион скользнул по истощенным лицам жителей королевства, запечатленных на газетном снимке.
— Весьма, — с трудом ответила она.
— Ну пойдемте же! — с нетерпением позвала ее девочка.
Сад был уже весь в цвету, хотя в Шотландии в это время года еще только набухали почки. При свете дня Мэрион разглядела, что Роял-Лодж на самом деле вовсе не белый, а бледно-розовый. Этот дом с рядами арочных французских окон и изысканными украшениями на балюстрадах выглядел удивительно экзотично, точно сказочная беседка, особенно в окружении разноцветных рододендронов и на фоне нежно-зеленых крон деревьев, высаженных позади.
— Ты, наверное, любишь лазать по этим деревьям? — спросила Мэрион, когда они шли мимо раскидистого ливанского кедра.
— Ни разу не пробовала.
— Правда?
— Мне нельзя: Аллах не одобрит. Ходить надо только по дорожкам и следить, чтобы одежда не запачкалась.
— Аллах? — изумленно переспросила Мэрион, не вполне понимая, при чем тут мусульманский бог.
— То есть миссис Найт, — пояснила девочка. — Глядите! Вон он, мой Маленький домик!
Домик оказался настоящим домищем, — Мэрион и вообразить не могла, что он настолько большой. По сути, это был самый настоящий дом, только все в нем было подогнано под рост шестилетней девочки. На крыше торчала аккуратная квадратная труба, стены были выкрашены в нежно-голубой цвет, а внизу, на уровне первого этажа, белели нарядные окна. Еще три окна были расположены чуть выше, на втором этаже, под золотистой соломенной крышей.
Перед домом была выстроена невысокая кирпичная стена, а рядом с ней, на аккуратном круглом газончике, возвышались солнечные часы. В сам дом вела аккуратная дверь, над которой темнели крупные готические буквы.
— Тут написано «Y-Bwthyn Bach», — прочла Елизавета по-валлийски. — Это значит «Маленький домик». Проходите! Только пригнитесь!
Пригнувшись, Мэрион зашла в домик следом за принцессой и изумленно огляделась. Он был обставлен совсем как настоящий — тут были и миниатюрные стулья, и напольные часы, а на окнах, которые можно было даже открыть, висели настоящие ситцевые занавески.
Елизавета щелкнула выключателем, и в домике вспыхнул свет.
— Тут даже электричество есть!