— Нам нужно посовещаться, — заметил Ргин, ему понравилось предложение хумана, но вопрос требовал глубокого обдумывания.
— Я понимаю, — кивнул головой хуман, — вам передадут на корабли свод законов империи. Есть одна просьба, передайте нам записи о бое в системе Ссуры, если конечно есть такая возможность.
— Это возможно, — согласился Ргин, отдав нужное распоряжение через нейроком, — вам передадут записи со всех кораблей.
— Тогда до свидания, — хуман встал, давая понять, что разговор закончен.
— До свидания, — Ргин встал и помог встать Муине, которая сегодня вела себя необычайно адекватно.
Обратный путь повторился в обратном порядке, после спуска на лифте они разделились, направляясь каждый к своему кораблю.
16
Если бы в эти сутки кто-либо надумал рейд в систему Терры, отбиться бы было трудно. Все стыковочные узлы терминала были заняты пассажирскими лайнерами и линкорами. Двадцать линкоров позволяли за раз принять четыре тысячи пассажирок. За час медики успевали провести ментосканирование, немного подлечить и установить симбионт. Кому доставался симбионт колониста говорить не нужно, таких в первой партии набралось двадцать девушек, причем половина из них шли на сотрудничество с СБ разных образований после различных подстав, а не по доброй воле. Таким девушкам, до личной беседы ничего не ставили, мотивируя необходимостью предварительного лечения, отправляя их в изолятор госпиталей.
Но установкой симбионтов дело не заканчивалось, а скорее только начиналось. Нужно было принять присягу, у изъявивших на это желание. Подписать рабочий контракт с не пожелавшими имперского гражданства и определить всех на жительство.
К концу суток все падали с ног и медики и привлеченные волонтеры из экипажей линкоров. По итогам бесед на плантации Терры отправились двести девушек. К ним присоединились пятнадцать тысяч пиратов и аварцев. Двадцать семь тысяч рабов поделились на неравные части. Тысяча отправилась осваивать терранские неудобья, остальные оказались вполне адекватны, и после лечения могли занять место в теле империи. На сладкое оставили три тысячи аграфов.
Данила оказался прав, два экипажа за малым исключением участвовали в нападении на Ссуру. Из трех тысяч ушастых на освоение Терры отправились две тысячи «добровольцев». Пятьсот двадцать аграфов были освобождены от своих девайсов и закрыты в тюремном изоляторе терминала. С оставшимися ушастыми предстояла работа, в принципе это были неплохие ребята и девчата, достойные после службы в имперской армии занять достойное место в империи.
— Да, — выдохнул Данила, — красивые с наружи, а какая гадость внутри. Из трех тысяч только четыреста восемьдесят адекватных разумных.
Этот день оказался необычным и для мзинов. Собравшиеся главы кланов на командном корабле при помощи патрульных, присутствовавших возле каждого из пассажирских шлюзов, до хрипоты спорили над будущим решением. Переданный на каждый из кораблей свод имперских законов поражал своей лаконичностью, поместившись на одном листе пластика.
— Мне нравится такая лаконичность, — усмехнулся Ргин, прочитавший свод законов раз пять. Он присутствовал на совете как представитель военных, которых осталось слишком мало для защиты кланов, о чем он не преминул напомнить старейшинам.
— Но как нам жить среди хуманов? — возмутился не такой уж и старый Шшлеч, возглавивший клан Дорк всего два года назад.
— Они похожи на хуманов, но я не видела среди них никого меньше меня ростом, даже их жены выше меня, — возразила Муина, — хуманы из содружества рядом с ними не стояли.
— Мне тоже по нраву имперские законы, — согласился старый Хорш, — я бы в своем клане Сервс тоже принял подобные. Все просто и доступно изложено, понятно даже юнцам и не противоречит ни одному из наших правил.
— Они заставят нас осваивать Терру, планету не плохую, но имеющую слишком агрессивную живность, — Млина глава клана Рроск, выглядела моложе Шшлеча, но все знали, что она разменяла вторую сотню лет.
— Император сказал, что мы будем иметь право выбора, не думаю, что он обманет, — напомнила Муина.
— А как же наши боги? — поинтересовался Грраш глава клана Крас, почитавший богиню Маву и других старых богов, — в своде законов нет даже упоминания о религии.
— Мне кажется, что императору параллельно во что верят разумные, лишь бы это не мешало жить остальным, — рассмеялся Ргин.
Через десять часов споров, прерываемых лишь парой перекусов, все устали но не пришли к единому мнению.