Семь пуль, с переменным успехом, разорвали голову дозорного на вышке, окрасив потолок вышки в багровый.
Второго дозорного постигла та же участь, так как Рон старался делать всё обстоятельно.
— Авада Кедавра! — выкрикнул Рон, начав водить палочкой.
Поток неизвестной науке энергии облущивал хаоситов, последовательно добираясь до костей. Жестоко, но эффективно, а значит, против таких-то врагов, оправданно.
Пройдя сквозь не успевшую рассредоточиться роту охраны, Рон выбежал из выбитых заклинанием «Бомбарда Максима» решетчатых ворот и нырнул в длинную сточную канаву, выводящую подальше от разгорающегося РАВ-склада.
Уши слегка закладывало от бесконечных серий взрывов, скрипал, лязга, стона металла и рёва огня.
Рон наложил на себя дезиллюминационные чары и вышел из оврага где-то метрах в пятидесяти к северу от склада.
Рон в последний раз посмотрел на дело рук своих: огненный дракон заваливает крышу РАВ-склада и ныряет внутрь.
— Красиво горит, сука твою мать... — произнес он удовлетворенно и направился обратно в сторону линии фронта.
Есть ещё лагерь военнопленных, которых, как теперь казалось Рону, можно спасти.
Глава девятнадцатая. Отчаяние - признак слабости
Завалившись в высохший ручей, Рон пытался отдышаться. Пятнадцать километров по пересеченной местности на максимальной скорости — не шутки даже для подготовленного организма.
Поначалу, после успешного поджога склада, Рону показалось, что он сбежал. Но это была лишь неверная иллюзия. От Адского пламени, получившего вдоволь топлива из сотен людских душ и тысяч тонн материального имущества хаоситов, уйти не так уж и просто. Очень повезло, что Рон вообще ушел, пусть и фактически потерял нагрудник и волосы на затылке. Каска спасла голову, но страшные ожоги рук и задней части ног, полученные после кратковременного касания пламени от пролетевшей мимо бочки, будут напоминать о себе ещё долго.
Он перевернулся набок и безэмоциональным взглядом уставился в ночное беззвёздное небо, в котором отражалось зарево гигантского пожара. У хаоситов столько проблем, что им теперь не до Рона — мало того, что РАВ-склад взорвался, так ещё и Адское пламя не собиралось прекращать банкет, пожирая почему-то особо полюбившихся ему космодесантников Хаоса. И Рон не мог ошибаться, именно полюбившихся. Если в его родном мире, Адское пламя было не особо разборчиво, большей частью ведя себя как обычный огонь, делая редкие исключения лишь для магов, то здесь Рон лично видел, как пытающийся скрыться между бочек с прометием космодесантник Хаоса, бегущий со сверхчеловеческой скоростью, был избирательно схвачен пастью огненного дракона, подкинут в воздух и съеден заживо. Тут следует объяснить, что в обычной ситуации адское пламя сожгло бы всё на пути к жертве, подпитывая свои силы. Но в этот раз разумный огонь избирательно догнал и сожрал именно убегающего космодесантника. Так обращаются с деликатесами. Это точно не случайность.
Возможно, это прекрасное средство против хаоситов, но Рон зарёкся применять второй свиток. Перебинтованные руки и пылающая даже под противоожоговой мазью спина, твердили ему, что цель не оправдывает средств. Вообще, большая удача, что Рон сумел увернуться от так далеко улетевшей стальной бочки из-под топлива, подожженной Адским пламенем. Зацепи его огонь чуть основательней, он бы не отделался катанием по земле. Живое пламя прожгло бы кожу, добралось до костей, спалило бы внутренние органы и в конце концов испепелило бы его до серого праха, который даже для переработки в брикеты из трупного праха не сгодится. Но Рона пронесло, он благодарил за это Мерлина, но на всякий случай поблагодарил ещё и Императора. Мало ли...
Дракон знал о его существовании, но связи между ними не было, поэтому Рон не представлял для него особого интереса, ведь были цели и повкуснее. Да и космодесантники сами по себе выглядят более сочными, чем Рон, за время службы в Гвардии потерявший любые намёки на былые долговременные жировые запасы, коими обзавёлся во время краткосрочного пребывания дома, на мамкиных харчах.
Объективно, что происходит в «голове» живого пламени, Рон не знал. Никто не знает.
Но определенная логика в его действиях была — сожрать как можно больше, как можно более эффективно, продержаться подольше, насытить бездонную бочку, коей является его яростная жажда сжигания.
Внимание Рона привлёк некий сиреневый отблеск, ненадолго затмивший ярко-оранжевый фон торжества огня. Он осторожно приподнялся на менее пострадавшем локте.