Вот уже и елочка распространяет аромат хвои, кажется, по всему дому. Вот уже скоро и Новый Год… Еще один год закончится, еще один год, который она прожила. Хорошо ли, плохо ли, но прожила и живет.
— Отрок, внемли мне.
— Да, Тимофей Ильич.
— Новогодняя ночь полна волшебства. Если тебе и отроковице действительно нужно настоящее чудо, идите в ночь, куда вас сердце поведет. Будет вам чудо, но помни, что любое чудо даром не дается, не обманись.
— Благодарствую, Тимофей Ильич, — в пояс поклонился домовому Геф.
— Да хранит вас ваша любовь, да Род.
Воспользовавшись советом мудрого домового, Геф и Гвен отправились лунной ночью туда, куда им хотелось идти, ведь сердце ведет. Долго ли, коротко ли, но сменился ухоженный парк густым лесом. Удивившись, ребята все же пошли дальше, пока не увидели красивую избушку, на крыльце которой стоял то ли статный мужчина с длинной белой бородой, серебристо-голубой шубе и красных сапогах. Несмотря на бороду, на Дамблдора мужчина был не похож.
Замерев на какое-то время, дети поклонились, как смогли. Геф встал так, чтобы в любой момент защитить любимую, он уже догадался, с кем его свела судьба.
— Простите, дедушка, за то, что не могу поклониться, как следует, — проговорила Гвен во все глаза глядя на ожившую сказку.
— Сие от тебя пока не зависит, девица, — ответил самый настоящий Дед Мороз. — Что завело вас сюда, да ко мне в гости привело?
— Домовой наш, Тимофей Ильич посоветовал… Сказал, что, если надо нам чудо, а оно нам очень надо, дедушка, — с тоской в голосе сказал Геф. — У моей любимой больное сердце, очень больное. Она может умереть в любой момент…
— Вижу уже умирала, да ты ее возвернул, — сказал Дед Мороз. — Что готов ты отдать за чудо?
— Что угодно, кроме нее.
— Только не убивай любимого, дедушка! — закричала Гвен, артефакт на ее руке грозно загудел.
— Успокойся, отроковица, никто на любовь не покушается. Я могу сделать тебе здоровое сердце, но заберу тогда у вас обоих вашу способность творить волшбу. Согласны ли? Вы должны оба принять это решение, пути назад не будет.
Гвен и Геф смотрели в глаза друг другу. Они понимали один другого без слов. И северный ветер, что ластился к Деду Морозу, подхватил звонкое «Да!»
— Что же, — сказал Дед Мороз. — Услышал я вас и согласие ваше. За любовь вашу, за то, что не колебались ни мгновения, будут вам от меня подарки. Поутру все получите, как заведено. А теперь ступайте домой.
И Геф с Гвен оказались почти у самого порога дома, в котором жили. В вышине разгорались звезды праздничного салюта, отовсюду слышались счастливые крики, новогодняя ночь вступала в свои права.
========== Часть 24 ==========
Ночь прошла спокойно, как никогда. Все параметры были не просто спокойны, но практически в норме. Приступа не было, ничего не было, только спокойный сон девочки на груди парня, который гладил ее и отчаянно надеялся на то, что ему не привиделось. Он отчаянно надеялся на чудо для любимой. Ведь если обещанного чуда не будет, это будет слишком жестоко.
Гвен пошевелилась и открыла свои огромные зеленые глаза. В них еще стояла дымка волшебного сна, когда Геф поцеловал глазки любимой. Она сладко потянулась, глядя на него.
— Любимый… Мне такой сон приснился чудесный, — прошептала девочка. — Как будто случилось чудо, и у меня теперь здоровое сердце.
— Мне тоже снился этот сон, — откликнулся мальчик. — Давай проверим?
— Как? Я боюсь вставать, — осторожно сказала девочка.
— Сейчас, любимая, — парень вскочил и подбежал к шкафу, на котором лежали их палочки.
Схватив свою палочку, Геф взмахнул ею, громко сказав: «Люмос!» И… ничего не произошло. Он попробовал еще раз и тоже без успеха. Тогда парень аккуратно положил уже бесполезную палочку на шкаф и запрыгал по комнате, радуясь.
— Любимая, моей магии больше нет, значит… Значит это не сон!
— Не сон… — улыбнулась девочка. — Можно встать…
— Подожди, душа моя, давай все проверим, хорошо? Я очень боюсь за тебя.
— Хорошо, любимый, — согласилась девочка, а Геф помчался к телефону.
— Доброе утро, профессор, — сказал он в трубку. — Вы не могли бы к нам сейчас прийти? Да. Нет. Да, достаточно срочно. Спасибо!
— Профессор придет? — с надеждой спросила Гвен.
— Да, моя хорошая, он придет, — почти пропел счастливый Геф.
Не прошло и получаса, как в дверь постучали. В дом вошел профессор и с ним еще два врача, увешанные приборами. Профессор увидел счастье на лицах ребят, и его сердце замерло на секунду от предвкушения чудесного рассказа.
— Ну, — сказал он, присев. — Расказывайте.
— Вчера наш домовой, — начал Геф. — Сказал нам, что если мы хотим чуда, то должны пойти туда, куда зовет сердце.
— И они пошли, — раздался ворчливый голос. — И даже нашли, и заплатили честно. Хорошие ребята, чистые, потому и подарки вам будут.
— Что же вы отдали? — спросил профессор.
— Магию, — просто ответил Геф.
— Ты отдал за меня самое дорогое, — прошептала Гвен.
— Самое дорогое у меня — это ты, и я тебя никому не отдам, — ответил ей парень. — Дед Мороз обещал здоровое сердце для Гвен. Вы можете… Проверить? И терапия же еще…
— Проверим, — улыбнулся профессор, второй раз в жизни услышавший о таком чуде. — Еще как проверим… Так, — обратился он к врачам, пришедшим с ним. — Чего стоим, кого ждем? Разделись — и работаем.
Загудели приборы, кардиограмма, ультразвуковое исследование. Гвен всю ощупали и обстучали. Когда все закончилось, на троих врачей уставились горящие надеждой глаза ребят.
— Что я вам скажу, — начал профессор. — Сердце действительно здоровое, но не тренированное, легкие у тебя, девонька, привыкли к кислороду, мышцы ног атрофированы, да и мозг надо будет обследовать тщательно. Сразу нагружать тебя нельзя, а то сердце, хоть и здоровое, но просто не выдержит. Придется еще поездить в коляске. Лекарства я вам изменил, вот по такой схеме давать будешь, Гефест. А остальное остается, как было. Сегодня отдыхаете, а с завтрашнего дня начнется твой личный ад, девонька. Реабилитация.
— Чтобы танцевать, я на все согласна… — прошептала Гвен.
— Ну что же, засим мы откланиваемся, а вы отдыхайте. Технику пока не отключайте, мало ли что, но выдохнуть уже можете. Тимофей Ильич, они магию потеряли совсем?
— Нет, только колдовать не могут.
— Сквибы по классификации Британии, — заключил профессор. — Значит учиться будем немного иначе, дети. Все, отдыхайте.
***
Утро Нового Года начиналось довольно спокойно, пока Грейнджеры не пришли к детям. Когда миссис Грейнджер вошла к ребятам, ее почти оглушил счастливый крик Гвен:
— Мама! Мамочка!
Почти подбежав к дочери, миссис Грейнджер обняла девочку, которая сразу начала, буквально захлёбываясь, рассказывать:
— Мы вчера встретили Деда Мороза, и он вылечил мое сердце. Ты не думай, не просто так, мы магию отдали… И Геф отдал, даже не задумываясь… А профессор был у нас и подтвердил, и теперь у меня будет ре-аби-ли-та-ция, — почти по слогам произнесла сложное слово Гвен.
А парень сидел рядом с счастливой улыбкой на лице, и молча плакал. Слезы так и катились по его лицу, как и по лицу Гвен. Слезы счастья, слезы освобождения. Миссис Грейнджер обнимала детей и плакала вместе с ними. Это была самая лучшая новость и самый лучший подарок. А в дверях стоял мистер Грейнджер и вытирал глаза рукой.
Когда все немного успокоились, то приступили к разбору подарков. На стол лег конверт из плотной бумаги. В нем обнаружилась книжка советского банка и записка: «Это деньги Поттеров, теперь они лежат так, чтобы вы могли ими пользоваться. Мантию я вернул хозяйке». И подпись: «Дед Мороз». Еще там лежали русс… ой… советские документы — свидетельства о рождении, специальные детские паспорта и свидетельство об установлении опеки. И паспорта для Грейнджеров. Это были просто царские подарки. А еще много разных игр, конструкторов, даже специальный тренажер для ног. Гвен замерла на минуту, рассматривая документы и подняла глаза на миссис и мистера Грейнджеров.