- Для чего это нужно? Всё - это? - спросил Тузлар.
- Чтобы создать лучший мир для людей. На-ка, возьми. - Ботом протянул Архимагу светящуюся сферу. - Здесь все мои знания о Семени, а Хаерии, обо всём на свете. Раскрой её.
Тузлар неторопливо взял сферу в руку, крепко сжал до треска.
- А как же Стихия? - спросил он.
- Её не станет, но вместо неё ты получишь доступ к таким тайнам, что о ней и не вспомнишь. Я доверяю тебе дело всей моей жизни, а сам отправляюсь на покой.
- На покой, - сказал Тузлар себе под нос. - Умереть собираетесь?
- Да, - уверенно ответил Хранитель. - Только там я избавлюсь от старческих мук и отдохну.
Сфера раскололась, зелёная жидкость растеклась по руке, и через кожу впиталась.
- Время Стихий ушло, - продолжал Ботом. - Теперь вашу судьбу определять будут Трансформации.
Зрачки Архимага расширились.
- Их шесть, - произнёс Тузлар, копаясь в полученных знаниях Ботома.
- Да. Но они скрыты от нас и их предстоит найти.
- Кроме одной. Лигеторум. - Кристальные глаза Тузлара растворились, холод с его тела исчез, и дыхание перестало быть ледяным.
Цикл 23. Армада
- Здесь кто-то был, - прошептал себе Армада, вернувшись в обитель клана. В пещёре сейчас жарко и нечем дышать - всегда здесь было прохладно. Алтарь совсем угас, дым больше не идёт, на стене трещины и копоть.
Армада наколдовал новую струю дыма, но та ничего не показала, а только защипала глаза.
Последнее собрание, которое должно было состояться восемь Циклов назад, провалилось - попросту никто не пришёл, Армада даже не мог ни с кем связаться. Следующее собрание клана он объявил раньше срока, на этот раз его члены должны быть на нём - столько событий произошло, им есть что обсудить.
Он подготовил обитель, украсив колонны тускло-бордовыми омниками, пустил магию по неровному каменистому полу, и она отполировала его до тех же бордовых красок, а алтарь возвёл на подиум с несколькими ступенями. В знак своей важности, магия сделала ему из камня трон, тут же отполировала и его. Армада не повременил сесть на него и подумал: «чего же не хватает этому месту?».
«Людей», - пронёсся глубокий бас по обителю.
Армада вскочил от испуга.
- Изилет, я узнал тебя, - сказал он, но ответа не последовало. Армада замер и прислушался. Стояла идеальная тишина, он боялся пошевелиться.
- Здесь не хватает людей, - коротким эхом раздалось снова. Гессарион вышел из тьмы, явно с хорошим настроением. - Какие полы, мммм! А алтарь! Что это - трон?
- Гесс, - с отвращением кряхтел Армада.
- Зачем он тебе? Сидеть? - Гессарион сжал кулаки, через которые мелькали разряды. - Недолго это продлится.
- А что ты задумал, убить меня хочешь? -
Армада рассмеялся.
- Я запретил тебе самодеятельность, а ты не послушался. Ты посмел нарушить приказ и сделал из Према разрушителя! Все действия имеют последствия, Гесс. Ты немедленно будешь исключён из клана!
- Ну, не торопись. То, что я сделал с Премиумом, не всё. Мы захватили Блок Уэст.
Армада снова рассмеялся.
- Враньё не в твоей чести, - рявкнул Армада.
- Изилет помог мне. Бездна охватила Блок, когда Медиум с армией Земира полетели выручать Хранителя. Блок остался без защиты, и мы с саинджорами его благополучно взяли. Наконец-то клан Армада вышел из тени, где прятал ты его с самого основания. Саинджоры получат собственный дом, а управлять Блоком будет Соверен.
- Ничего не понимаю, - улыбка сошла с лица Армады.
- Всё ты понимаешь.
Соверен, Изилет и Итарум присоединились к Гессу.
- Грязные предатели! - скорчился Армада.
- Главенство твоё закончилось. - Гессарион пронзил туловище Армады высоковольтным током и тот упал, кряхтя от боли. - Ты тянул клан во мрак и не собирался исполнять план Далааса. Ты отсрочивал его каждый раз, в надежде, что он никогда не воплотиться. Ты служил не той стороне, Армада. - Гесс пронзил его снова.
- Ты не сможешь убить меня, предатель! - кричал из последних сил Армада.
- Ах, да. Я же не сказал: Премиум уничтожил Семя и Хранителя, наступил Хаос, и его законы более не действуют.
Армада ушёл из жизни под напряжением, а последнее чувство, которое он испытал - страх. Его дымящееся тело шипело и воняло.
- Что теперь? - спросил Итарум.
- Я же говорил, что Гесс играет на два фронта, - съехидничал Соверен.