И вот настал «день икс». Перехватить Берту в Министерстве магии оказалось проще простого. За Джоркинс отправили Сириуса — он учился с ней на одном факультете, двумя годами младше, так что имел самое лучшее представление о ней, да и времени со школы прошло совсем немного — она точно должна была его помнить.
Блэк, конечно, после Азкабана, несмотря на толковую реабилитацию, отнюдь не был «юн и свеж» — былая красота к нему не вернулась и вряд ли вернется, но вид у него был уже вполне приличный, а благодаря работе с Артуром и Люпином, а может, и пикировкам со Снейпом, глаза наконец начали светиться интересом к жизни, и определенным шармом он таки обладал. Дамы за бывшим узником не бегали, особенно после того, как стало известно, что род наследовать будет Регулус, но смотрели с интересом. Так что ему достаточно было только улыбнуться и подмигнуть, как мисс Джоркинс полетела к нему на всех парусах, мгновенно решив, что работа может немного и подождать, а вот внимание самого Сириуса Блэка — нет. А ей есть о чем его поспрашивать!
В результате, конечно, поспрашивали ее саму, после чего Снейп аккуратно слил ее воспоминания в думосбор и усыпил — до времени возвращения Хагрида. Хагрид же дважды внимательно просмотрел воспоминания последних дней, выпил Оборотное и отправился на ее рабочее место — перекладывать бумажки оставалось каких-то полчаса, так что он прекрасно справился, а заодно и освоился в непривычном облике.
Крауч-старший отправился домой «со звонком», так что Андрей, то есть «Берта», легко догнал его у самого камина, тряся одной любопытной бумагой, на которой предварительно немного подтер некоторые цифры. Он специально выбирал достаточно важное, чтобы Крауч озаботился, и в то же время не настолько серьезное — аккурат чтобы вопрос можно было решить не очень быстро, но и много времени это не заняло.
Шеф нахмурился и сделал приглашающий жест — Джоркинс, судя по воспоминаниям, у Крауча в доме бывала, исключительно по рабочим делам, конечно. Вообще, несмотря на недалекость и неуемное любопытство, Берта Джоркинс была очень, очень исполнительной сотрудницей.
Дом — добротный, не особо большой и совершенно не вычурный, был под каким-то особым заклинанием сокрытия, вроде того, что стояло и на доме Блэков, а изнутри оказался строгим, но достаточно уютным. Очередной удачей стало то, что миссис Крауч слабым голосом позвала супруга, так что Андрей получил возможность поинтересоваться, как она, и услышать в ответ сухое «ничего особенного, миссис Крауч уже выздоравливает».
Андрей раньше не задумывался об этой женщине, но теперь ему стало не все равно. Вон все пели дифирамбы Лили Эванс, то есть Поттер, а ведь умереть от Авады и провести больной даже несколько дней в стенах Азкабана — просто не сопоставимо! Лили, что называется, «ушла по классу «люкс» — быстро и безболезненно, жаль только, что молодая совсем, а ей вон какой памятник отгрохали. А миссис Крауч даже нормально не похоронили! И где справедливость?
Будь Андрей лошадью, ощутил бы вожжу под хвостом, впрочем... он и так ощутил. Ведь год, всего лишь год ей потерпеть, даже меньше! Нужно, чтобы она выдержала, чтобы дождалась сына! Хотелось в морду дать ее супругу, желательно неоднократно, но то, как тот, жестом остановив его, бросился по лестнице на зов… Что-то тут было не так. Неправильно. Этот застегнутый на все пуговицы чинуша ради жены действительно был готов на все. Ну или почти на все.
Вернулся мистер Крауч быстро, так же быстро разобрался с неразборчиво написанными цифрами и подвел «мисс Джоркинс» к камину.
«Черт, — подумал Андрей, сжимая в кармане мантии флакон с очень интересным оборотным. — Как бы его отвлечь-то?»
Он зачерпнул пригоршню летучего пороха, уже собираясь как-нибудь застрять в дымоходе, но в это время наверху в доме что-то упало, Крауч моментально развернулся, едва не втолкнув его в камин, и снова метнулся наверх. Он не увидел, как Андрей увернулся, бросил летучий порох и тут же опрокинул в себя оборотное — благо окно, занавешенное тяжелыми портьерами, оказалась недалеко.
Никто не заметил, как в складках темно-синего бархата мелькнул крохотный мохнатый фиолетово-черный человечек с двумя парами рук и ног и жесткими, изогнутыми и блестящими, как у жука, крылышками.
Андрей оценил эту форму очень и очень скоро: он успел облазить почти весь дом, от лаборатории до спальни миссис Крауч, сделать свои выводы, задуматься и совсем уже собрался удрать, как его обнаружили.
— Докси! Держите его!
— Где доксицид, Винки, быстро займись! Чтобы я больше не видел этого безобразия!
Убегать от домового эльфа, вооруженного опасным ядом, было тем еще квестом. И, по всей видимости, побочной функцией формы были рефлексы докси… Потому что когда на него все-таки плеснули, точнее, распылили доксицид, Андрей не почувствовал ничего неприятного — только влагу. А вот домовик что-то удивленно воскликнул. И брызнул еще.