Девочка пытается рассмотреть третьего человека.
Будто почувствовав её полный ненависти взгляд, незнакомец оборачивается. Даже не видя его лица, Тэкера точно знает: он улыбается.
— Ты не сможешь их защитить.
Тэкера открыла глаза, пытаясь справиться со сбившимся дыханием.
«Опять этот сон».
Она привычно убрала с лица бело-лиловую прядь.
«Что случилось?»
Осознание пришло не сразу. Резко подавшись вперед, девушка тут же пожалела об этом: рана в левом боку напомнила о себе острой болью.
«Даже бинты наложили».
Сёдзи неслышно отодвинулись, и на пороге появился незнакомый мужчина. Тэкера внутренне напряглась: от проницательного взгляда незнакомца ей стало не по себе.
«А это еще кто?»
Частичным ответом послужил фамильный герб, спрятавшийся в складках хаори. Обычно подобные символы отличия носят довольно важные люди.
— Проснулись, наконец, — соизволил подать голос посетитель.
Девушка не ответила, продолжая настороженно изучать взглядом вошедшего.
Передняя часть его головы была выбрита, а волосы на макушке собраны в пучок, образуя прическу под названием сакаяки[1].
— Какие события обессилели вас настолько, что вы проспали двое суток?
— Двое суток?..
Очередная попытка подняться канула в небытие, вновь аукнувшись болью в боку. Прошипев что-то невнятное, Тэкера по инерции принялась ощупывать комнату взглядом. Она искала предметы, которые могли бы сослужить хорошую службу, став оружием в её руках.
«Надо же, должно быть, заранее позаботились, чтобы тут не было ничего колюще-режущего».
Заметив, что девушка еще больше напряглась, мужчина вскинул руки, демонстрируя, что не собирается причинять ей зла.
— Тише, тише. — По-отцовски теплая улыбка, видимо, никогда не сходит с его лица. — Я понимаю, что мои слова могут показаться неубедительными, но мы не желаем вам плохого.
— Где я? Как я тут оказалась? — Паника от осознания собственного бессилия возрастала.
— В штабе Синсэнгуми. И вы сами пришли к нам.
Лицо девушки резко изменилось.
Синсэнгуми! Военно-полицейский отряд, служащий под началом сёгунского правительства, против которого они так яростно сражались. Угораздило же её попасть именно сюда, на вражескую территорию.
Перед глазами сама собой возникла картина, которая еще долго будет преследовать её в самых худших кошмарах. Казнь сэнсэя. Именно тогда девушка впервые увидела сёгуна. Он взирал на них, поверженных и бессильных, из окна своего фамильного имения. Видела, как он с непроницаемым каменным лицом отдал приказ убить самого дорогого для них человека, которому они обязаны если не всем, то очень многим. Сёину даже не позволили совершить сэппуку[2], не дали уйти в мир иной достойно, как пристало истинному самураю. Думали, что так сломят его окончательно. Как бы ни так!
Как и тогда, в душе девушки всколыхнулась жгучая ярость, но внутри сработал сдерживающий механизм, не позволивший проявить ее. Довольно странное ощущение: раньше Тэкера, не задумываясь, ринулась бы на врага, даже будучи ослабленной.
— Не знаю, почему вы спасли меня, но сейчас это не столь важно. Я жива, и это главное. И я нужна…
Девушка замолчала, осознав, что едва не сболтнула лишнего. Дабы отвести от себя подозрения, она изо всех сил стиснула зубы, показывая, что рана вновь напомнила о себе.
Бездействие всегда раздражало, вот и сейчас Тэкера все же приняла вертикальное положение. Бок отозвался такой острой болью, что она задышала отчаянно и снова упала на спину.
Мужчина лишь укоризненно покачал головой.
— Судя по всему, вы пережили что-то ужасное. Понятия не имею, к кому вы так усердно рветесь, — в голосе мужчины проскользнул намек на подозрение, — но в таком состоянии вы даже меч нормально поднять не сможете, а уж помочь — тем более.
«Недооценивает».
Поразмыслив минуту, девушка снова села.
— Нужно сменить повязку.
Мужчина, сопровождаемый внимательным взглядом, устроился напротив, разложил бинты и медикаменты. Он спокойно всматривался в пугающие светло-голубые глаза девушки, ледяные, вонзающиеся в кожу тысячью мелких игл.
— Почему на мне чужая одежда?
Только сейчас Тэкера обратила внимание на свое одеяние. Свободная ночная рубашка, судя по всему, мужская, вполне заменяла халат, доставая практически до колен.
Странно.
Мужчина хмыкнул, кивком указав на тряпки, сложенные в углу.
— Не думаю, что прежняя одежда сможет служить вам дальше, — сказал он и перевел взгляд на медикаменты. Похоже, решил, что глазеть на незнакомку некультурно и непрофессионально, а уж с её-то леденящими душу глазами — еще и опасно.