— Мне тоже не нравится этот мир, — оторвавшись от созерцания витражного окна, нарушила молчание Эйзерфорд. — Где зло спокойно может править, а пороки становятся подвигами. Люди, не имеющие ни гордости, ни жалости, рассказывают всем о своей добродетели, а сами строят десятиметровые заборы, чтобы защитить украденное у страны золото.
Шухову стоило огромных усилий удержать лицо от удивлённой гримасы. Парень буквально превозмогал. Хакер никак не ожидал услышать подобные речи от представителя семьи, приближённой к королю. Хотя, кому как не этой девушке знать обо всём происходящем в королевстве. Для людей, что контролируют счета многих аристократов, в порядке вещей быть в курсе событий вокруг них.
— Ладно, — наконец собралась с мыслями Нокс, — чего я тут гружу тебя… Ты можешь научить меня так же выражать свои мысли на бумаге? В будущем мне придётся заменить своего отца на должности директора банка, и данный навык будет мне просто необходим.
Как-то быстро она переключилась. Наверное сама пожалела, что сболтнула лишнего малознакомому человеку. Но Шухов не собирался позволять ей так просто сменить тему. Он хотел понять, что скрывается за этими словами.
— Знаешь, вместо ответа, произнёс Артём, — у моего отца был один знакомый. Воевал в Чечн… в другой стране, в составе регулярной армии. Мы знали его как весёлого парня, который любил играть на гитаре и ковыряться в… механизмах. Но после военного похода, вернувшись в родной город его как подменили. Стал молчаливым и замкнутым. С утра поздоровается, и всё. Слова из него не вытянешь.
Парень постучал карандашом по столу и продолжил:
— Один раз, мы с отцом шли мимо напорной колонки, откуда все местные воду брали, и увидели этого парня. Он мыл руки под холодной струёй. Скребёт там что-то, мылом натирает. И так десять минут прошло. Потом двадцать. Мы уже обратно возвращались, а он всё там сидит. Отец подходит к нему и спрашивает что, мол, ты тут такое делаешь. Тот поворачивает голову и говорит: «Не отмывается. Не могу отмыть…» Мы смотрим — у него руки изодраны все до мяса от такого мытья. Аж на солнце блестят. А он продолжает: «Видите? Всё в крови по локоть. Капает. Не отмывается. Это их кровь, я знаю. Я давно мою. А она не смывается…»
Артём замолчал, погрузившись в раздумья. Воспоминания из прошлого накрыли с головой. Из такого состояния его вывел голос Эйзерфорд:
— Что дальше? — девушка смотрела на парня и ждала ответа. — Что с ним произошло, — продолжила допытываться она.
— Сошёл с ума, — очнулся Шухов. — От страха, от боли, от жертв. Он потом говорил, что все кого он там убил — во снах к нему приходят. И смотрят.
Нокс молча обдумывала услышанное. Артём терпеливо ждал, наблюдая за тенями на её красивом лице. И что-то такое он видел там… не злое. Кажется, это называется жалостью?
— Знаешь, — произнёс хакер, — пожалуй, я могу научить тебя заглядывать на невидимую сторону мира. Приходи через три дня вечером, на центральную площадь города. Есть у тебя время?
Девушка задумалась над его предложением. От парня, сидящего перед ней, исходила странная, мрачная аура. Этот человек хранил секреты. Жуткие и тёмные. Но он был честен с ней. В разговоре он ни разу не попытался её обмануть, как делали другие. Нокс, бывшая частой гостьей на светских приёмах знати, научилась чувствовать подобное. От него же — не исходило ощущения скрытых намерений. Да и в целом, для человека, чья семья лишилась титулов и регалий и стала в один уровень с обычными крестьянами, наверное логично испытывать некую неприязнь к высшим слоям общества.
— Да, я свободна в это время, — наконец ответила Эйзерфорд. — Буду рада встретиться с тобой.
***
Шухов направлялся по коридору общежития в свою комнату. Всё-таки, ставка на честность оказалась верной. Не то чтобы всё прошло строго по плану, но необходимый результат был достигнут. Неприступная девочка согласилась на свидание в городе вечером. Аналитический склад ума подсказал хакеру не пытаться лгать в разговоре тому, кто всю жизнь в этой лжи живёт. У таких людей со временем появляется способность распознавать обман.
Неожиданностью стало то, что дочь аристократа, являясь наследницей огромных состояний, не очень-то этому радуется. И в некотором смысле — презирает сложившуюся иерархическую систему общества. Шухов ещё не конца был уверен в своих выводах, но… возможно — возможно, эту девушку удастся убедить встать под его знамёна в будущей войне. А значит — планы по её подчинению и затаскиванию в постель, назло мелкому засранцу из подсознания, придётся временно отложить и переосмыслить.