Многие пленники знали об этом, поэтому нарочно поворачивались к каждому окну и даже поднимали лица, чтобы их лучше разглядели со вторых этажей. Но Халт всего этого не замечал, панически думая, что теперь-то уж точно все пропало. Из темницы его никто не вытащит, посадить могут надолго; он не только провалил дело, но еще и влип в историю. Ему еще ни разу не приходилось сидеть в темнице; он ни разу еще не сталкивался с серьезными проблемами и понимал, что не знает, что делать.
Пройдя гномий район, они свернули направо и попали туда, где Халт еще не бывал. Легкий запах нечистот, появившийся некоторое время назад, усилился. Несмотря на то, что пленных вели по широким улицам, между куч мусора лежали бездомные и пьяные. В грудах тряпья можно было опознать гоблинов, но попадались и другие расы, в том числе и люди. К бокам городских каменных домов жались полуразвалившиеся деревянные лачуги и мазанки, но не нарядного белого цвета, а серые. Редкие хмурые прохожие провожали пленников настороженными взглядами, прижимаясь к стенам домов. Халт порадовался, что эти люди не заглядывают в гномий район, хотя живут у границы, и тут же понял почему: свои улицы патрулируют такие молодчики, как Тори Гримсон.
Каково же было его изумление, когда он увидел самый настоящий каменный замок! Высокая, крепкая стена со сторожевыми башнями опоясывала его. Дальняя часть стены выходила на Кальмиус. Стража вела пленников к главным воротам, куда уже входили цепочки связанных по десять гномов.
– Что это? – нарушив приказ гоблина, снова шепотом заговорил с соседом Халт.
– Владение гномов из рода Кибелдура и место Сбора общего Совета старейшин. Теперь – городская темница, – сплюнул тот.
Пройдя через ворота, они оказались во дворе. Там их ловко сортировали по непонятному принципу и переправляли дальше. Цепочка Халта прошла вперед, затем направо и, наконец, зашла в одну из сторожевых башен. Стражники пинками, хлыстами и руганью заставили гномов спуститься по каменным ступеням, после чего закрыли дверь, больше похожую на крышку. Лязгнула задвижка засова. Пленники остались в полной темноте подземелья.
– Осторожно!
– Да не толкайся!
– Эй! Ты мне на ногу наступил! – слышалось со всех сторон. Цепочка Халта оказалась не первой в этой темнице. Кто-то развязал потомку Хагена руки; повозившись, он сам освободил себе ноги.
Окон не было, но глаза начали привыкать к темноте. Стали различимы силуэты лежащих и сидящих на каменном полу. Со всех сторон раздавались бормотание, стоны, хрипы вперемешку с храпом и руганью.
– Ну и что делать? – задал вопрос никому и всем Халт.
– Ложись спать, – отозвался кто-то.
– Я серьезно, – обиделся потомок Хагена.
– И я серьезно. Не мешай уже, а?
Халт замолчал и полулег, привалившись к стене. Оказалось ужасно жестко и неудобно. Как в такой ситуации можно думать о сне? Нужно разрабатывать план побега! Наверняка дверь откроют, хотя бы чтобы покормить их, и тогда надо ударить – всем вместе! Они не сдадутся просто так!
На этой мысли Халт уснул.
Проснулся от необходимости срочно опорожнить мочевой пузырь. Однако как он ни искал, никакого подобия дыры в полу или ночного горшка не обнаружил.
– Извините, а где тут… эээ… нужник? – поинтересовался он у соседа. Тот сидел с открытыми глазами, но явно был не здесь. Несколько долгих секунд он пытался понять, о чем его спрашивают, затем махнул рукой:
– Везде! – и задумался вновь.
В это время Халт увидел, как в противоположном углу гном справляет малую нужду. Когда тот закончил, Халт спросил про нужник у него.
– Эти зеленые ублюдки специально не делают его в темницах для гномов. Сами живут в дерьме и хотят, чтобы мы жили так же! Чтоб сидели в собственном зловонии. Вроде как это сломит наш дух. Но, клянусь своей бородой, это только укрепит его!