Но какое это имеет значение? Он мог думать только о том, что долгий тяжелый день подошел к концу. Хоуп заберет его туда, где он сможет отдохнуть и расслабиться. Туда, где кто-то любящий ждал Джона.
Лишь рухнув без сил на диванные подушки, он осознал, что Хоуп держит свою руку на его плече. Он смутно догадывался, что Хоуп управляет его эмоциями при помощи прикосновения. И хотя Джон понял это, он никак не мог вспомнить, почему это было плохо. Три интенсивных мысленных поединка были его пределом. Джон предпринял последнюю жалкую попытку отразить проекцию Хоупа, и поддался его заботе. Она была такой приятной, с чего бы ему сопротивляться? Он заслужил ее.
Неизвестно, к чему бы это привело, если бы в паре метров от них не разразился спор. Связь между Джоном и Хоупом разорвалась. Не сговариваясь, они повернулись в сторону возрастающего шума. Разум Джона высвободился из капкана. Ситуация оказалась на грани критической и в любой момент могла перерасти в рукопашную схватку, даже когда Хоуп выступил вперед, чтобы развести соперников.
— Ты грязный, наглый лжец! — кричал Боудин на высокого красивого Стража в дорогом костюме. — Даже не смей увиливать, Уилкс! Ты дал слово, что сделаешь мой статус постоянным. Ты видел, насколько эффективно я работаю и на что я способен. Взгляни на него! Вот твой Призрак, — тот, кто десять лет ускользал от Тауэра. Я выследил и поймал его меньше, чем за день. Ты не станешь отрицать, что я доставил его без царапинки, как и было оговорено. Я заслужил твою подпись.
— Я согласился при условии, что он будет свободным… — спокойно ответил Уилкс, подчеркнуто не обращая внимания на палец Боудина, размахивающий в нескольких сантиметрах от его лица.
— Он и есть свободный! — перебил его Боудин.
— Я чувствую на нем твой запах. Ты терся об него. Осквернил его…
— Я просто трогал его, попробовал на вкус, пощупал через одежду, вот и все, — прорычал Боудин. — Я делал только то, что было необходимо, чтобы выманить наружу его сущность. Иначе ты бы утверждал, что я схватил не того. Так он проворачивает свои фокусы, — Боудин указал на Джона, — заводит ваш разум в тупик и заставляет не верить своим глазам. Насколько я знаю, он может делать это с тобой прямо сейчас.
Все три Стража повернулись к Джону, который снова воздел руки в знак своей невиновности. Его разум быстро избавлялся от омерзительного влияния Хоупа, но это не значило, что у него еще оставались силы, чтобы проецировать эмоции на одного из них. Что бы они не чувствовали, он был тут ни при чем.
Третий Страж слегка кашлянул в кулак и сказал: — По-моему, Себастьян, условием было «не заключать связь», про обнюхивание не было ни слова. Важно не то, имели ли они какой-то физический контакт, а сможет ли Проводник Уотсон заключить связь, как и планировалось.
— Я не заключал с ним связь, — нетерпеливо повторил Боудин.
— Ну, ну, — проговорил Хоуп, положив руку на запястье Боудина и опустив его палец. Джон почувствовал, как охватившие Боудина ярость и отчаяние притупились, а потом и вовсе погасли. — Не нужно спорить. — Другой рукой он похлопал по спине Уилкса, и раздражение Стража исчезло, хотя елейное самодовольство никуда не делось. — Я здесь как раз для того, чтобы определить, заключил кто-то связь или нет. Вы, мальчики, должны успокоиться и позволить мне выполнить свою работу.
Джон слегка удивился, услышав снисходительные нотки в голосе Хоупа, и подумал, как это поможет осадить двух гордых Стражей. Но ни Боудин, ни Уилкс не казались оскорбленными. Как ни странно, они успокоились. «Хотя ничего странного в этом нет», — подумал Джон, скривив рот. Интересно, сообразил ли Боудин, что Хоуп использовал на нем тот же трюк, что и на Джоне.
Он все еще размышлял об этом, когда Хоуп резко обернулся и без предупреждения обхватил ладонями его лицо. Прежде, чем Джон успел отреагировать, Хоуп повернул его голову так, что их глаза оказались напротив всего в паре десятков сантиметров друг от друга. Джон ощутил его дыхание на своем лице.
— Вот так, смотри на меня, — пробормотал Хоуп. — Нет, нет! — его руки стиснули лицо Джона, когда тот инстинктивно попытался отшатнуться от внезапного, ошеломляюще интимного прикосновения. — Секунду… готово.
Хоуп отпустил Джона, и тот потер подбородок, чтобы стереть ощущение чужих пальцев на коже.
— Небольшая временная связь, вызванная обнюхиванием, — сообщил Хоуп, обращаясь ко всем присутствующим. — Не очень крепкая. Она не помешает вашим планам, Страж Уилкс. Он все еще свободен.
— Говорил же! — победно воскликнул Боудин. — Мне нужны документы.
Уилкс явно не хотел их отдавать. Это было буквально написано у него на лбу, но и Хоуп, и третий Страж выжидательно смотрели на него, и он уступил.
— Боже, ну ладно. Я держу свое слово. Я поручу своему секретарю составить бланк документа, и мы назначим тебе встречу на следующей неделе, чтобы подписать его.
«Ложь, — подумал Джон. — Он будет тянуть резину, надеясь, что Боудин либо забудет об этом, или ему надоест уговаривать, либо пока не подвернется какой-нибудь предлог отказать ему». Он направил свое возмущение Боудину, надеясь, что оно ему передастся.
Так и случилось. Боудин повернулся к Уилксу, багровея от злости.
— Кхм, — сказал третий Страж, встав между Боудином и Уилксом с мягкой настойчивостью. — Так вышло, что мой Проводник уже составила необходимые документы, они дожидаются вас в моем кабинете. Если вы сейчас поедете в Тауэр, дело разрешится в течение часа.
Уилкс смотрел на него волком; Боудин расплылся в самодовольной улыбке.
Хоуп только закатил глаза и пробормотал:
— Ох уж эти Стражи, — он хлопнул Джона по плечу, как будто они были товарищами, а не недавними противниками. — Что бы они без нас делали? Говоря откровенно, ничего.
Он выпрямился и сцепил руки в замок.
— Если ваш уморительный спор закончился, джентльмены, я был бы признателен, если бы меня сопроводили к лимузину. У нас тут Проводник, который уже достаточно натерпелся. Майкрофт, не мог бы ты…
Унявший соперников Страж помог Джону подняться на ноги. По сравнению с другими Стражами, разум Майкрофта был на удивление спокойным, и Джон не воспринимал его как угрозу. Теперь, когда внимание Майкрофта было обращено на него, он ощутил его глубокий интерес. Его улыбка была теплой и дружелюбной, но взгляд — острым и сосредоточенным. Джону стало не по себе, как будто его изучал некий бесстрастный ученый. И хотя он не мог прочесть его мысли, чтобы узнать, к каким выводам он пришел, но отголосков веселья и азарта хватило, чтобы он почувствовал себя уязвимым.
Джон осторожно постарался высвободиться, но Майкрофт ему не позволил. Он опасался, что Джон сбежит, если его выпустить.
— Слушайте, — грубовато произнес Джон, когда его повели к двери. — Не надо меня тащить. Как я уже сказал Боудину, я сдаюсь.
Майкрофт кивнул, но не отпустил его.
— Мудрое решение. Пойдемте, автомобиль ждет.
— Постойте, — ответил Джон, потянув сильнее. — Мне кое-что может понадобиться. Могу я собрать вещи? Хотя бы зубную щетку?
«Можно ли мне отсрочить отъезд?»
— Этого не требуется, — ответил Майкрофт, и Джон почувствовал едва уловимое умиление. — Вас обеспечат всем необходимым. Позже вы со своим Стражем сможете вернуться и собрать вещи. Вы не кажетесь сентиментальным, подозреваю, вы не будете ни по чему скучать. — Он легко подтолкнул Джона в плечо. — Пойдемте, Проводник Уотсон. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы вы сохранили свое достоинство.
Намек был очевиден, но на всякий случай свободная рука Майкрофта коснулась кармана, откуда высовывались наручники.
Джон сдался. В тот краткий миг, когда Майкрофт открыл дверь, Джон решился посмотреть назад, на свою квартиру. Почему-то его взгляд упал не на какие-то привычные вещи, а на Боудина. Его все еще окружало то соблазнительное сияние, и даже на таком расстоянии Джон сумел учуять запах его одеколона. Но не это привлекло его внимание.
Это было выражение его лица. Боудин выглядел сожалеющим. И на этот раз он не притворялся.