Хамелеон. Никому не под силу увидеть его духовного хранителя, пока он сам того не захочет. Никто не мог почувствовать, что он Проводник, пока он не позволит им это. Никто, включая даже такого близкого ему человека, как отец.
Джон выдохнул, приложив ладонь к сердцу, и улыбнулся. Если он будет осторожен и умен, у него есть шанс.
***
Джон проснулся оттого, что Гарри было плохо. Он перекатился по кровати и накрыл голову подушкой, но это не спасло. Ее чувства просачивались в него, вызывая приступ острой тревоги и страха. «Пожалуйста, - в отчаянии послал он ей мысленный импульс, - приглуши их. Приглуши так, как мама учила папу».
Раздался скрип приоткрываемой двери. «О боже, Гарри. Нет, не входи. Иди спать». Должно быть, она как-то сумела его учуять.
Звук шагов. Джон не шелохнулся, притворившись спящим. Горячая от лихорадки рука коснулась его высунувшейся из-под одеяла ступни. Джон стянул подушку с головы и в темноте посмотрел на Гарри, присевшей у изножья его кровати точно какой-то гомункул. Боже, со своими растрепанными волосами она теперь и сама напоминала рысь.
Он не мог ей не помочь. Ей нужна была мать, или другой Проводник. Но ей больно, и он должен был что-то с этим поделать.
- Приглуши их, Гарри, - как можно тише прошептал он. – Делай так, как говорила мама. Представь себе шкалу и сдвинь деление вниз.
- Я не могу, - откликнулась она. – Я не дотягиваюсь. Они двигаются. - Она стиснула его ногу. - Ты хорошо пахнешь.
Джон ощутил влажное тепло. Она облизывала его ногу, словно раненый зверь, просящий ласки. Дрожь ужаса прокатилась по Джону.
- Не надо, Гарри. Гадость! - прошептал он, машинально дернув ступней в сторону. Он подоткнул одеяло вокруг себя, пока не стал похож на обороняющийся шар у стены в изголовье кровати. Все его инстинкты били тревогу: Гарри сейчас опасна.
- Ты вкусный, - с урчанием в голосе промолвила она. Джон мог поклясться: она готова кинуться на него и развязать борьбу, как в детстве. И если тогда он еще мог оказывать сопротивление, то теперь, когда она стала Стражем, он уступал ей в силе. Он был уверен, что, пригвоздив его к постели, она вовсе не станет его щекотать. Только не сейчас, когда она не в состоянии контролировать свои инстинкты. Он чувствовал волны потребности и желания, исходящие от нее. Часть его хотела поддаться им, утешить и успокоить ее, как он делал все эти годы. Но за ее невинной потребностью билась темная одержимость, зарождающееся желание оставить на нем свой запах и пометить его как свою собственность.
Она ведь его сестра. Боже, ни за что.
- Тебе надо увидеться с мамой. Она поможет тебе.
- Ее недостаточно. Мы несовместимы.
- Тогда тебе нужно отправиться в Тауэр. Они знают, что делать.
- Я знаю, знаю, - воскликнула она. Джон тотчас проникся к ней жалостью. Она не могла справиться с переполнявшими ее чувствами.
Он наклонился вперед и коснулся ее плеч сквозь тонкий шелк сорочки матери. Он передавал ей успокаивающие мысли и начал повторять слова, что мать часто говорила отцу. И они возымели эффект: Гарри прекратила плакать. Он ощутил прилив гордости за себя. Никто не учил его искусству быть Проводником, но это оказалось несложно. По большому счету нужно просто проецировать успокаивающие мысли и создавать простые картинки, вроде тех, что его научил тренер по регби. Представить себе успешный результат, а после достичь его. Просто правильные мысли.
Похоже, это работало. Дыхание Гарри замедлилось, она чувствовала себя намного спокойнее. Джон знал, что ее ощущения вернулись в норму, потому что вслед за ними пропала и его головная боль.
- Джон, - мягко проговорила она, - мне кажется, ты можешь быть…
Джон внутренне сжался. «Я обычный! – мысленно крикнул он. - Нормальный. Совершенно нормальный!»
Она больше ничего не прибавила.
- Возвращайся в свою комнату и поспи. – Сказал он ей.
Она кивнула и сползла с его кровати. Он услышал, как за ней закрылась дверь, после чего Гарри полностью исчезла из его разума. И всего на миг он действительно почувствовал себя таким же нормальным, каким он хотел, чтобы его считала Гарри.
***
На следующее утро с первыми лучами солнца они отправились в Абердинскую Башню. К огромной радости отца и матери Гарри стало лучше. Они волновались, как она перенесет долгую поездку. Джон вызвался остаться дома, но родители вдруг вспомнили, что у них есть еще один ребенок и заметили, что это общесемейное дело и в конце концов все каким-то образом обернулось тем, что они забрали его с собой в город.
Гарри не обмолвилась ни словом о своем ночном визите в его комнату. Возможно, она приняла его за сон. Джон этого не знал, но обрадовался тому, что она решила не упоминать об этом.
В особенности когда взгляду предстала Абердинская Башня. От толстых, отгородившихся от внешнего мира стен и квадратного каменного шпиля в центре захватывало дух. Лежавшая на коленях у Джона брошюра сообщала, что Башне больше трехсот лет. Узкие окна с толстым гофрированным стеклом. На верхних этажах Башни, где содержались Проводники, окна были еще меньше, будто череда отверстий, высеченных в грубом камне. Это смахивало на тюрьму.
Пока мать кружила по парковке для посетителей в поисках свободного места, Джон заглянул в оборотную сторону брошюры на коленях. Там оказалось шесть страниц под заголовком «Ваш Ребенок – Страж». Несколько абзацев насчет школы, консультантов, учителей и «опытных Проводников, заключивших связь», готовых содействовать благополучию Стражей-новичков. Специально приготовленная еда, чтобы не перегружать обоняние и вкус Стражей. Натуральные волокна. Звукоизолированные спальни. Регулируемые генераторы белого шума в комнатах для занятий и отдыха. Йога. Тренажерные залы. Джакузи. Массаж. Все это скорее напоминало курорт, чем школу.
Последняя страница была посвящена Проводникам. «Сохранность и благополучие Вашего ребенка-Проводника – наша главная задача» - гласил оптимистичный крупный заголовок. Далее сообщалось о «по-домашнему уютных» комнатах для бесед, где Проводник мог с легкостью перейти от знакомства со своим Стражем к «радостному заключению связи», после чего шел бред о многолетнем опыте их «свах» по созданию «счастливого, эффективного сотрудничества». Об их низком уровне «разводов» и высоком показателе «удовлетворенности». О курсах для уже установивших связь по «построению семьи», «управлению Стражами» и «защите», которая, казалось, была единственной учебной дисциплиной, прежде всего нацеленной на принесение пользы непосредственно самим Проводникам. Брошюра великодушно предлагала Проводникам доступ ко всем аудиториям и прочим объектам на территории школы, как только они успешно заключат связь и перестанут быть «отвлекающим фактором» для Стражей.
Господи Иисусе.
- Оторвись уже от чтения и попрощайся с сестрой, - слегка грубо сказал Страж Уотсон. – Не раздражайся так, Джон. Возьми себя в руки.
Джон неохотно отложил брошюру, вышел из машины и приблизился к уставившейся на Башню Гарри. Казалось, она была в ужасе. А потом Джон понял, что так оно и было. Он чувствовал исходившие от нее волны страха. Ощущение, что она совершила огромную ошибку и уже поздно что-то исправлять. Он преисполнился к ней сочувствия. Все, что составляло ее жизнь, отныне осталось в прошлом. Оказавшись за стенами Башни, она не сумеет покинуть их до Рождества, или пока не научится надежно контролировать свои силы.
«Прости, сестренка, - подумал Джон. – С тобой все будет в порядке».
Он постарался изобразить улыбку и неловко обнял ее на прощание.
Долю секунды от Гарри не было никакой реакции. Она совершенно выпала из реальности и даже не сообразила, что ее обнимают. Но как только он выпустил ее и уже хотел отступить назад, она стиснула его в мощном захвате, от которого захрустели кости. Ее лицо уткнулось в изгиб его шеи, дыхание задевало кожу. Волна неудержимого желания прокатилась по ее телу.
«Я нормальный!» – в отчаянии внушил ей Джон, чувствуя, как слабеют удерживающие его тиски. Эти слова стали его личным магическим заклинанием. Всегда срабатывало без осечек. Если бы только он мог поддерживать его эффект постоянно вместо того, чтобы вызывать его в случае необходимости.