- Как не помнить...
- А красавицу Шахзоду помнишь?
- А где она?
- Там же, на даче у байваччи. Он её держит взаперти. Говорят, она совсем рехнулась...
- Нам надо как-нибудь поехать туда, захватить с собой девчонок и попировать, тряхнуть стариной.
- Обязательно поедем. А Хамзу поручим нашим джигитам. Они разорвут его на куски не хуже байваччи...
Степан Соколов сказал Хамзе:
- Сегодня из Ташкента приезжает Ефим Бабушкин, делегат Шестого съезда РСДРП. Очень серьёзный дяденька. Думаю, что в Ташкенте принято решение покончить с автономией.
Встречать Бабушкина пошли втроём - Соколов, Хамза и Арифджан Мирпулатов. По дороге к ним присоединились Шамсиддин Ибрагимов и Сафо Джурабаев. Теперь вся их группа была в сборе. Все были вооружены.
Бабушкин, по соображениям конспирации, вышел из поезда, не доезжая до Коканда, на маленьком разъезде. Здесь они и встретились в домике железнодорожного обходчика.
- Расскажите коротко о политическом положении в городе, - попросил Бабушкин. - Только самые свежие новости.
Рассказывали Мирпулатов и Джурабаев. Хамза, Ибрагимов и Степан Соколов иногда дополняли рассказы товарищей.
- Задача номер один, - энергично сказал Бабушкин, выслушав всех, - восстановить роль и значение Совета рабочих депутатов. Задача номер два - провести съезд союза трудящихся мусульман и противопоставить его "Шураи Исламия". Задача номер три - вооружить железнодорожных рабочих и взять под контроль вокзал и железную дорогу.
- Оружия совсем нет, - вздохнул Соколов.
- Будет. Завтра из Ташкента прибывает отряд красногвардейцев. Везут с собой триста винтовок... Кстати, с ними приезжает моя жена с дочкой. Помогите устроиться.
В конце декабря семнадцатого года Ефим Андрианович Бабушкин был избран председателем Кокандского Совета рабочих депутатов. Проходивший в эти же дни в Коканде съезд союза трудящихся мусульман принял решение о полной поддержке политической линии Совета. И первым поднял руку за эту резолюцию заместитель председателя союза Алчинбек Назири, заменивший убитого во время выборов в Учредительное собрание "красного" муллу Мадаминджанова.
Автономисты решили ответить на эти действия большевиков внушительной демонстрацией всего города. В один из первых дней января нового, 1918 года с утра к Урде - центральной площади Коканда - приблизилась огромная толпа, состоявшая в основном из представителей духовенства, купцов, чиновников, лавочников, торговцев и других зажиточных слоёв населения.
Но часом раньше по призыву союза трудящихся мусульман и городского Совета площадь заполнили рабочие железной дороги, хлопкоочистительного и маслобойного заводов. Они, пройдя с красным знаменем от вокзала через весь город, стояли теперь около стены дворца бывшего Кокандского хана Худояра, под защитой пулемётов ташкентского отряда красногвардейцев, занявших дворец по распоряжению Бабушкина.
А напротив них под зелёными и голубыми бархатными знамёнами мечетей толпились автономисты.
Глава мухтариата Мустафа Чокаев подозвал к себе военного министра Мехди Чанишева, спросил злобно:
- Где войска? Где Эргаш?
- Третий день ищем, господин премьер, нигде не можем найти.
- Как вы могли допустить, чтобы большевики заняли крепость?
- Ещё вчера вечером, господин премьер, в крепости был только местный гарнизон. Вероятно, они вошли ночью.
- Кто разрешил?
- Бабушкин, наверное...
- Но вы же должны были постоянно влиять на солдат гарнизона.
- Их распропагандировали...
- Кто?
- Бабушкин, наверное...
- Вы понимаете, полковник, что сейчас здесь решается наша судьба? Если мы уйдём отсюда побеждёнными, я подаю в отставку. И тогда идея автономии Туркестана погибнет навсегда!.. Сделайте всё, чтобы найти Эргаша! Пошлите всех имеющихся у вас людей во все концы города и скажите им, чтобы без Эргаша не возвращались!.. Я начну дискуссию с большевиками и буду вести её до тех пор, пока вы не приведёте сюда верные нам войска... Действуйте, и да поможет вам аллах!
А в это время на стене крепости среди солдат гарнизона и красногвардейцев появился Хамза Ниязи. Встав между двумя пулемётами, он начал читать стихи:
Солдаты и красногвардейцы дружно захохотали, захлопали, замахали Хамзе руками, фуражками, шапками.
Хамза повернулся к стоявшим около ханского дворца рабочим и продолжал: