Ведь ни один же волос не упал с головы тех, кто поджёг гробницу!
Надо освободить людей от этой боязни.
Надо показать им, что можно не бояться шейхов.
Надо разрушить стену страха.
Утром Хамзу разбудила Зульфизар.
- К вам пришли...
Хамза вышел во двор. Около калитки стоял Алчинбек Назири.
Несколько мгновений молча смотрели они друг на друга, и тысячи молний пролетели в эти секунды между ними.
- Вы можете, конечно, не пускать меня в свой дом, - торопливо заговорил Алчинбек, - но от разговора, ради которого я пришёл, зависит очень многое...
- Я слушаю.
- Хотелось бы, чтобы разговор проходил без свидетелей.
- У меня в доме нет лишних ушей.
- И всё-таки...
Хамза повернулся и пошёл в сад. Дойдя до супы - деревянного настила, сел на край. Алчинбек устроился напротив.
И опять наступило молчание. Хамза смотрел мимо неожиданного гостя. Алчинбек сидел, опустив голову.
- Эта минута, - сказал наконец Алчинбек, - печальный итог наших отношений, начавшихся почти тридцать лет назад.
У Хамзы дёрнулась рука.
- Какой у вас разговор ко мне?
- Вы хотите поехать в Шахимардан...
- Хочу.
- Не делайте этого.
- Почему?
- Зная ваш характер и вашу вспыльчивость...
- Послушайте, товарищ Назири, вы пришли сюда воспитывать меня?
- Я пришёл сюда, Хамзахон...
- Не называйте меня так!
- А как же называть вас?
- По фамилии.
- Хорошо... Так вот, товарищ Ниязи, я пришёл сюда не для того, чтобы воспитывать вас, а для того, чтобы удержать от опрометчивого шага.
- Вы считаете его опрометчивым только потому, что сами хотите сделать то же самое?
- Откуда вам это известно?
- А откуда вам известно, что я хочу ехать в Шахимардан?
"Значит, Пулатов передал ему содержание нашего разговора, - отметил про себя Алчинбек. - Значит, он знает, что Пулатов вызывал меня к себе... Что он знает ещё?"
- Вы поэт, товарищ Ниязи, человек творческий, художественная натура... А я занимаюсь организационными вопросами. Я скорее сумею навести порядок в Шахимардане.
- Вы уже делали это. И в результате погиб человек.
- К этой трагедии я не имею никакого отношения!
- У вас было первое заявление жителей Шахимардана. Вы успокоили всех...
- Я допустил тогда ошибку! Я же должен и исправить её!
- Не кричите, Алчинбек. Вы же хотели, чтобы разговор был без свидетелей.
- Я проявил благодушие! Я готов получить за это партийное взыскание!
- Вы не забыли наш последний разговор у вас в кабинете?
- Нет, не забыл.
- Так с какими же глазами вы пришли сегодня ко мне?
- Я готов принести вам свои извинения...
Хамзе вдруг стал противен его собеседник. Он готов получить взыскание, он готов принести извинения...
- У вас есть совесть, Алчинбек?
- При чём тут совесть?
- После смерти Ташпулата вы не должны заниматься никакими делами, связанными с Шахимарданом.
- Скажите, Хамза, почему мы всё время против друг друга?
- Это делает время, а не мы сами.
- Ведь мы были когда-то друзьями...
- Наша дружба расстроена не мной, а вами.
- Казалось бы, столько лет прошло... У других людей за эти годы дружба окрепла.
- Наша дружба во многом зависела именно от этих прошедших лет.
- Что вы имеете в виду?
- Революция, гражданская война, НЭП. Эти события испытывали нашу дружбу.
- Вы, как всегда, всё преувеличиваете, товарищ Ниязи... Мы вышли живыми из этих испытаний... и, казалось бы...
- Да, вы, Алчинбек, к сожалению, остались живы, - тихо сказал Хамза. - Многие достойные люди сложили свои головы за эти годы, а вы...
Заместитель народного комиссара выпрямился. Губы его были плотно сжаты. Тонкие усы словно отделили нижнюю часть лица от верхней - два длиннохвостых мышонка осторожно подкрадывались по верхней губе друг к другу.
- Наверное, я всё-таки напрасно пришёл к вам...
- Наверное.
- Считаете меня своим врагом?
- Считаю вас врагом Советской власти.
"Он несколько раз повторял формулировки Пулатова, - прикинул про себя Алчинбек. - Это тоже формулировка Пулатова? Или его собственная?"
- Почему же Советская власть до сих пор доверяет мне такой важный участок работы, как руководство культурой и просвещением республики?
- На первых порах республика остро нуждалась в грамотных людях. Выбирать не приходилось... Но скоро необходимость в таких, как вы, отпадёт.
- В каких таких?
- С гнильцой.
"Значит, он высказывает своё мнение, - мгновенно отметил Алчинбек. - В учреждении Пулатова таких слабых выражений - "с гнильцой" - не употребляют. Значит, никаких конкретных улик против меня по-прежнему нет".
- У вас не язык, а змея.
- Я же скорпион.