Разговор проходил перед мазаром. Шадман-ходжа, согнувшись в поклоне, потёр полы халата шейха о свои глаза. Будто воробей, заколдованный змеёй, смотрел он на шейха, не разгибаясь, снизу вверх. Растроганный тем, что шейх разговаривал с ним ласково, Шадман прослезился и сказал:
- Рахмат вам! И если не от меня, то от бога воздастся вам!
По знаку шейха Исмаила группа женщин в паранджах окружила Санобар.
И в это время на площади перед мазаром появились Хамза, Амантай, Алиджан и председатель кишлачного Совета Валихан.
- Зачем вы взяли меня с собой? Почему вы вмешиваетесь? - плаксиво говорил председатель сельсовета, обращаясь к Хамзе. - На такое вмешательство местным властям не дано полномочий. Шейх Исмаил очень тихий человек, желающий людям только хорошего.
- Ата! - крикнул Алиджан, решительно приблизившись к Шадману. - Заберите Санобар обратно!
- Отойди! Прокляну! - яростно взревел Шадман. - Я хочу наставить свою дочь на путь истины! Кто ты такой, чтобы приказывать мне?!
У Алиджана потемнело в глазах. Он бросился к Санобар. Но из окружения шейха Исмаила выскочили несколько человек и оттолкнули Алиджана.
- Что это за самоуправство! - выбежал в центр площади перед мазаром Амантай. - Есть у нас в Шахимардане Советская власть или нет?
Хамза подошёл к шейху Исмаилу.
- Я требую от имени Советской власти освободить девушку. Верните её отцу, и пусть он отведёт её домой! - громко и властно произнёс он.
Но Исмаил даже не шелохнулся. С достоинством и степенностью, в которых ему нельзя было отказать, он посмотрел на Хамзу.
- Уважаемый поэт, ваши убеждения и ваш путь иные, чем у нас. Вы идёте своей дорогой, и мы не мешаем вашим делам. Не вмешивайтесь и вы в нашу религиозную жизнь... - Помолчав, он добавил тихо: - Каким вы были в молодости, таким и остались: резким и вспыльчивым. И никак не образумитесь.
Хамза не отводил взгляда от глаз Исмаила.
- Освободите девушку! - настойчиво повторил он. - Вы нарушаете закон о свободе вероисповедания. Будете привлечены к ответственности. И тогда даже святой мазар не поможет вам.
"Когда же ты сдохнешь, безбожник проклятый! - злобно подумал про себя Исмаил. - Откуда ты взялся на мою голову?.."
- Кто захочет ославить наш священный мазар - убежище святого Али, того ждёт гибель. - В голосе шейха вместе с назиданием зазвучала угроза - он переходил в наступление. - Вы дитя мусульманина, Хамза. Хотя и недостойное дитя, как вам уже неоднократно говорили многие великие деятели ислама. Но никогда не поздно исправиться. Гоните прочь нечисть из своей души. Подумайте об отпущении грехов. Не предавайтесь соблазнам короткой земной жизни, усмирите себя, думайте о жизни вечной и не помышляйте о нанесении обид нам - бедным, сирым и убогим слугам аллаха, сторожащим, подобно псам, святую гробницу. Побойтесь гнева творца! Ибо если он разгневается на вас, то обратит в руины обиталища ни в чём не повинных других смертных, которые пострадают из-за вас. Не стойте же преградой на пути богоугодных дел!
Хамза терпеливо выслушал назидания шейха, а затем насмешливо спросил:
- Хош, если вы сирый, убогий и бедный слуга аллаха, который печётся только об отпущении грехов и верным псом сторожит святую гробницу, не помышляя о соблазнах этого грешного мира, то зачем же вам тогда ваш великолепный дом, роскошные комнаты, драгоценные ковры?
- Все эти ваши обвинения я уже слышал однажды, - сказал шейх Исмаил. - Это было много лет назад, когда вас проклял собственный отец. Тогда вы бросали их моему учителю великому хазрату Мияну Кудрату. За эти годы, как я уже говорил, вы нисколько не изменились и, как видно, не нажили большого ума. Поэтому я отвечу вам теми же словами, которыми отвечал хазрат в день вашего отлучения от нашей святой религии... Всё в жизни мусульманина подчинено воле аллаха. Волей всевышнего каждый имеет своё предназначение, великий аллах даёт каждому долю, которой он достоин. И каждый пожинает плоды этой доли. И если кто-то, выделив часть из своей доли, жертвует её аллаху, тому всевышний воздаёт сторицей. Мазар этот благоденствует благодаря пожертвованиям, дарам и подношениям мусульман. Что же касается нас, шейхов, то мы всего лишь только посредники, распределяющие эти дары и подношения. Вы сказали про мой дом. Он - наследие предков, переходящее от поколения к поколению...
"Ты врёшь, Исмаил, - подумал Хамза, - за эти годы я изменился. И многое изменилось в нашей жизни. Ты укрылся здесь в горах, но дойдёт очередь и до тебя. Сейчас ты укрываешься за туманными назиданиями о всевышнем, но я стащу тебя на землю. Пора быть откровенным с тобой до конца".