Никому даже не пришла в голову мысль о том, что она без паранджи.
Даже шейх Исмаил был неподвижен. Даже он, повидавший на своём веку многих красавиц, был поражён красотой Зульфизар.
А Зульфизар в эту минуту действительно была прекрасна, бесподобна, всесильна!
...Она скучала в Фергане без Хамзы и решила ехать раньше.
В дороге, чтобы не возникали осложнения, закрывала лицо косынкой. В кишлаке Вадил наняла арбу. Её городской костюм убедил возницу в том, что перед ним важная особа.
В Шахимардане, в сельсовете, ей показали дорогу к дому, где жил Хамза. Дорога лежала мимо лестницы в скале, которая вела к мазару. И в тот момент, когда Зульфизар проезжала мимо, с лестницы скатился какой-то человек, крича о том, что поэт Хамза с двумя йигитами пришёл разрушать святой мазар и за это верующие сейчас убивают его.
Сердце подсказало Зульфизар, что это правда. Зульфизар знала Хамзу.
Птицей взлетела она на скалу. И снова сердце, только оно одно - любящее женское сердце - подсказало ей, как надо поступить, какие слова говорить. Любовь определила её действия, любовь помогала ей.
- Что вы делаете, Хамза! Как вы посмели оскорбить священный мазар? Вай, смерть моя, что же это будет? Разве можно опрокинуть стену, ударяясь о неё лбом?.. Покайтесь, Хамза-ака! Склоните голову перед гробницей! Ради нашей любви, покайтесь! Не дай бог стрясётся что-нибудь!.. Разве можно тягаться с ними?! Лучше покайтесь! И мы избавимся от беды!.. Смотрите, какой у них вид! Я боюсь!.. Если дорога я вам, покайтесь!
И она зарыдала.
Зульфизар, конечно, не сознавала и не понимала, что говорит, к чему призывает мужа. Между каждыми двумя словами она вставляла только одно слово - "покайтесь!". Она не могла знать, в чём вина Хамзы, чем он оскорбил гробницу... Она не знала этого и, возможно, не хотела знать. У неё просто не было времени понимать что-либо. Она знала одно - ей надо спасать мужа.
И слёзы красавицы разрядили обстановку. Слёзы жены стали раскаянием Хамзы. Толпа отхлынула от него.
Хамза был растерян, ошеломлён. Ничего похожего никогда не ожидал он от Зульфизар. Он уже не думал о том, как она оказалась здесь. Слова жены о покаянии жгли ему лицо. Перед кем он должен был каяться?.. У него в глазах потемнело, закружилась голова. Ему показалось, что сейчас здесь произошло что-то страшное. Он будто услышал, как все смеются над ним.
Шейхи, дервиши, верующие, мазар, гробница, святые реликвии на стенах усыпальницы, рога животных и прочая дребедень, знахарское тряпье, подвешенное к ветвям чинары, - всё, казалось, хохотало над ним, всё плыло перед глазами. И ветер нёс хохот с горы на гору, и хохот, отражаясь эхом от неба, летел над всей землёй, над всей вселенной...
Хамза почти потерял сознание. В туманной пелене увидел он около мазара толпу шейхов и дервишей... Маленькие людишки в полосатых халатах с уродливыми, как у чертей, лицами, в огромных чалмах кривлялись, строили ему рожи, хохотали, перебирали чётки, трясли бородами, проклинали кого-то... Вдруг все они превратились в огромных чудовищных дивов и захохотали ещё сильнее. Их хохот превратился в грохот, сотрясающий горы и скалы, в ураган, в катастрофу...
Так было уже однажды. Почти тридцать лет назад, когда он мальчишкой приезжал сюда с отцом. Неужели действительно ничего не изменилось за эти тридцать лет? Неужели всё было напрасно - жизнь, борьба, страдания, странствия, гибель друзей, смерть близких, революция, фронты, стихи, песни, пьесы, музыка, память, высокие минуты отказа от своего личного ради большого, широкого, общего...
- Что же ты сделала, Зульфизар, - горестно шептал Хамза, - что ты сделала?.. Что стряслось с тобой, что случилось? Почему ты поверила этим проходимцам? Почему я должен был каяться перед этой нечистью?.. Они рвут тело народа клещами, они сосут кровь людей, а мы должны отступать перед ними?.. Да лучше было бы умереть сейчас здесь, чем отступить... Вокруг - Советская власть, вокруг люди строят новую жизнь, а здесь как в старом подвале всё затянуто паутиной... Это они должны каяться перед нами, что мы все ещё позволяем им играть в их подлые игры и обманывать народ!
Зульфизар, закрыв лицо косынкой, плакала на плече у мужа.
Шейхи и дервиши исчезли. Толпа верующих расходилась.
Подошли Алиджан и Амантай.
- Увели Санобар, - сказал Алиджан.
Хамза молчал.
- Надо вниз идти, - сказал Амантай, - чего зря здесь стоять...
Хамза обвёл тяжёлым взглядом лица обоих йигитов.
- Запомните этот день, - глухо сказал он. - Это было наше поражение. Мы пошли в бой малыми силами. И проиграли. Но мы всё равно победим. Надо копить силы.