Из его туманных объяснений следовало, что ночью президент капитально надрался и в настоящее время находился в коматозном состоянии, перебив в своем кабинете все, что было можно.
- Вероятно, это из-за плохого талисмана, - заключил лейтенант. Обычно президент выпивает лишь немного пива.
Для Малко было предпочтительней, чтобы он сохранял трезвость. Стоит только его попойке продлиться неделю, и все в стране пойдет прахом.
Они вернулись в "Ля Кремальер" скорее подавленными. Лейтенант божился, что как только президент протрезвеет, он с радостью их примет и даже пригласит на закрытую вечеринку.
Прелести прекрасной Бриджит, несомненно, играли здесь весьма определенную роль. Что толку быть националистом? Вот в чем заключалась приятная черта колониализма.
Оставалось только подождать до завтра.
Малко и Мишель Кудерк завтракали на террасе "Ля Кремальер", когда перед рестораном остановился старый "пежо-403" службы безопасности. Из него вышли Никоро и Бакари и направились прямо к ним.
- Беги искать Бриджит, - приказал Малко. - Мне не нравятся эти два типа.
Кудерк исчез в доме. Никоро вежливо поздоровался с Малко и приземлился на пустой стул напротив него. Вид у него был озабоченный.
- Что вас привело, комиссар? - холодно спросил Малко. - Вы окончательно признали меня невиновным?
Отвратительная рожа Никоро еще более помрачнела.
- Увы! Нет. Напротив.
- Как, напротив?
Бакари приблизился и встал позади Малко. Кудерк вернулся с Бриджит, которая накинулась на Никоро, как боевой слон.
- В чем дело, комиссар? Ты опять хочешь доставить неприятности моим друзьям?
Она сразу же перешла на старое доброе колониальное "тыканье". Подчинившись, негр вынул какую-то бумажку из своего кармана и протянул ее Бриджит:
- Это не моя вина, - сказал он жалобным голосом. - Мне принесли свидетельские показания по этому делу, весьма серьезные для этих господ.
Малко вырвал у нее бумагу и прочел. Он почувствовал, как волосы дыбом встают у него на голове. Очень обстоятельно свидетель рассказывал, что он видел: как Малко и Кудерк убивали шофера такси на заброшенной дороге в индийском квартале. Напуганный, он спрятался, чтобы его не постигла та же участь. Малко подпрыгнул, увидев подпись: Аристот Палидис.
- Вероятно, если бы это был какой-нибудь африканец, - мягко сказал Никоро, - вы бы меня обвинили в провокации. Но белый, каково, а?
В свою очередь, Бриджит также прочла бумагу.
- А почему же ваш последний свидетель заговорил только сейчас? - с иронией спросил Малко.
- Он колебался, чтобы не скомпрометировать брата по расе, - не моргнув, отпарировал Никоро. - Но он сказал мне, что воспоминание об этом бедняге, убитом на его глазах, не дает ему спать и что справедливость должна восторжествовать...
Дойдя до подписи, Бриджит позеленела от ярости и, испепеляя Никоро своими голубыми глазами, прошипела:
- Ари-убийца? Он тебе это сказал? Ты, наверное, не расслышал. Он мог бы безмятежно заснуть, разрезав свою собственную мать на мелкие кусочки...
- Месье, - сказал Никоро, - вы снова арестованы.
За спиной Малко Бакари вынул свой "кольт", размахивая им в вытянутой руке. Бриджит сделала попытку поспорить.
- Ты ведь не уведешь их, Нико? Негр поднялся.
- Это закон, мадам Бриджит. Министр обвинил их сегодня утром. Теперь, когда имеется свидетель, они должны предстать перед судом.
- Но это ложный свидетель, Ари, подонок, - закричала Бриджит.
- Суд решит, - с достоинством ответил Никоро. - Но дело этих господ существенно осложнилось. Существенно.
- Верните мне мои деньги, - потребовал Малко. - Поскольку я больше не нахожусь на свободе под залогом.
- Невозможно. Вы - заключенный и обвиняемый. Обвиняемый не может иметь денег. Пока они будут находиться в кассе полиции. Если вас оправдают, вам их вернут, после уплаты расходов на процесс.
Уперев руки в бедра, бельгийка разразилась:
- Ну погоди, Нико, я собираюсь пойти к президенту Букоко. Я скажу ему, что ты замышляешь со своим греком. Меня он послушает.
Концом рукоятки револьвера Бакари подтолкнул Малко. Смирившись, тот поднялся.
Через десять минут они вновь очутились в камере с удобствами. На этот раз дело приняло более крутой оборот. Малко понял комбинацию Никоро. Тот не мог дать ему оправдаться. Аристот нашел элегантный способ избавиться от конкурента. Его показания можно было выставить в музее Лжи. Небольшой шедевр... Если Бриджит не удастся встретиться с президентом, то у Малко будет достаточно шансов завершить свою блестящую карьеру в Спортивном парке Бужумбуры.
Любимое место для приведения в исполнение смертных приговоров.
Малко не испытывал ни малейшего желания быть погребенным в Бурунди. Это слишком далеко от Австрии и от его замка. Его предки перевернулись бы в своих гробах при мысли о том, что их наследник покоится в центре черной Африки.
Кудерк уже спал, как завсегдатай Белого Дома.
Малко заснуть не удавалось.
Напрасно он и так и этак прокручивал ситуацию в своей голове: он не видел, что еще можно предпринять. Даже при участии Бриджит сбежать из Бужумбуры было бы не просто. Без нее они никогда не выйдут из города. А ведь, с одной стороны, Бриджит не торопилась, желая подольше удержать Малко, а с другой - твердо верила во вмешательство президента.
Он обвел взглядом растрескавшуюся стену, по которой ползло несколько больших тараканов, и вздохнул. Ему было скверно и грустно, но это еще была жизнь.
Комиссар Никоро прибыл в Клуб избранных джентльменов в 6 часов с небольшим. Аристот уже сидел там, погрузившись в большое кожаное кресло со стаканом "Джи энд Би" в руке. Его маленькие глазки искрились от радости.
Никоро улыбнулся ему своим единственным глазом.
- Все в порядке? - спросил Ари.
- Все в порядке, месье Ари.
Никоро притянул к себе соседнее кресло и заказал свой "Фернё-Бранка".
Ари-убийца нахмурил брови:
- А в остальном я могу тебе доверять, проклятая макака?
Это было сказано ласково, и Никоро не обиделся.
- Как себе самому, месье Ари.
- Хорошо.
Воцарилось долгое молчание. Они были одни в клубе. Грек допил свое виски и спокойно сказал: