Выстрел произвел эффект, приблизительно равный смерчу, и дверь резко откинулась к стене.
Ари-убийца прижался к противоположной стене с обезумевшими покрасневшими глазками. Увидев Кудерка, он поднял свой 38-ой калибр. Раздался сухой хлопок, и курок опустился. Револьвер дал осечку. У Аристота не оказалось времени, чтобы спросить себя почему.
Разрывная пуля "ремингтона" уже кромсала ему кишки. Он умер с ощущением, что его распилили пополам циркулярной пилой. И даже не почувствовал второй пули, которая оторвала ему левое плечо.
Кудерк отвернулся. Картина была довольно ужасающей, а он не переносил вида крови. Но маска ужаса, застывшая на лице грека, подняла его моральный дух.
Он покинул виллу насвистывая и уселся в "лендровер". И снова перезарядил магазин. Затем поехал по дороге в Бужумбуру.
Если ему повезет, он вернется на ферму к обеду.
"Лендровер" медленно поднялся по улице Киву и остановился перед дежурным помещением ЖНК. Засунув руки в карманы, на пороге стоял какой-то молодой негр в униформе. Узнав Кудерка, он со злорадством выкрикнул ругательство на суахили.
Мишель Кудерк взял "ремингтон" и убил его прямым выстрелом в грудь.
Затем он вылез из машины и вошел в помещение. За столами сидело с десяток негров. Он не отдавал кому-либо особого предпочтения, поэтому вымел комнату справа налево, не спеша стреляя по всему, что двигалось.
Он выпустил все восемь пуль из магазина. Искромсанные разрывными пулями негры кричали и пытались убежать. От едкого порохового дыма Кудерк закашлялся. Вдруг щелкнул затвор: магазин был пуст. Он начал спокойно его перезаряжать. В тот же момент какой-то негр с ошалевшими глазами прыгнул через комнату, оттолкнул его и исчез на улице, крича и всхлипывая.
Когда Мишель Кудерк вышел, улица была пустынной. Несколько разочарованный, он подождал несколько секунд, затем сел в машину. Ему нужно было сделать еще кое-что.
Прибыв на авеню Упрона, он заметил заграждение напротив Президентского дворца: три военных джипа, окруженные толпой солдат. Он спросил себя, к чему бы такое оживление.
Но это скорее устраивало его. Из-за своих слабых глаз он не любил одиночные мишени.
Он припарковал "лендровер", сунул горсть патронов в карманы и спокойно вышел на тротуар в гробовой тишине.
Мегафон прохрипел какую-то фразу, которую он не понял. Поскольку цель находилась в пределах досягаемости, он выстрелил по первому джипу. Он с радостью увидел, как один негр подлетел и упал, разорванный надвое. Отчаянная гримаса умирающего человека вызвала у него суховатый смешок.
В тот же момент раздалась длинная очередь из ручного пулемета. Серия ударов заставила вздрогнуть грудь Кудерка, и он открыл рот, хватая воздух. Тротуар прыгнул ему в лицо.
Он умер с улыбкой на губах, разбив в падении свои очки. Еще никогда он не был так счастлив в своей жизни.
Ошеломленные, Малко и Энн следили за одиссеей Кудерка по радио Бужумбуры, отбитом республиканским правительством.
- Он ненавидел негров, - заключил Малко. - Удар при аварии свел его с ума. Он сполна отомстил за месяцы унижений. Бедняга.
Он рассказал Энн, при каких обстоятельствах он встретил Мишеля Кудерка, и подвел итог:
- Теперь я один. Меня будут преследовать еще больше после этой бойни, которую устроил Кудерк.
С одной стороны, думал Малко, тем лучше для него. Он никогда не смог бы обжиться в Европе. А Африке он был не нужен.
- Мой "лендровер" готов, - просто сказала Энн. - Выезжаем, когда ты скажешь. Я беру с собой самого надежного слугу, Базилио. Он знает диалекты, на которых я не говорю. Мы расположимся лагерем в лесу: это будет более благоразумно. Я предупредила моего отца, что мы едем на охоту на несколько дней, чтобы он не волновался. Лучше ему ничего не говорить.
Уже перевалило за полдень.
- Ну что ж, поехали, - сказал Малко.
Через час они въезжали на пустынную тропу. Машину вела Энн. Перед самым отъездом она загрузила в "лендровер" загадочный черный ящик, сказав Малко:
- Если у нас будет время, я свожу тебя поохотиться на крокодила.
Он не стал говорить ей, что вряд ли оно у них будет.
Глава 15
"Лендровер" трясся по латериту, размытому дождями. За рулем сидела Энн, а рядом с ней - негр, который показывал дорогу.
Сзади, рядом с Базилио, бодрствовал Малко, держа поперек колен американский карабин и набив карманы своей полотняной куртки магазинами.
Ни к чему было попадать в засаду. Их бы достали стрелами и залпами из ружей "пу-пу" [Примитивные ружья, изготавливаемые неграми. - Прим. авт.] прежде, чем они успели бы сказать "уф".
Фары освещали нечто вроде саванны из колючих кустарников, чахлых деревьев и высокой травы. Уже два часа, как опустилась ночь. Вокруг них полная темнота.
Энн спросила у черного проводника:
- Еще далеко?
- Очень близка около. Почти смежно, - ответил он на своем удивительном тропическом французском.
"Который день, и все близко...", подумал Малко.
Они ехали уже пять дней! К счастью, они имели возможность заправляться бензином в деревнях прямо из бочек. Это был единственный след цивилизации. Со времен революций, следовавших одна за другой, этот район потихоньку катился к дикости. Даже Бужумбура казалась цивилизованной рядом с этими деревнями, где эмалированный таз носили на голове, как дамскую сумочку.
Вооруженные банды, пришедшие из Конго и Катанги, разбойничали на главных тропах. Центральная администрация и носа не показывала в этих удаленных деревнях. Слишком опасно.
Малко восхищался терпением Энн. С тех пор, как они въехали в предполагаемый район падения астронавтов, она расспрашивала каждого негра, встречавшегося на повороте тропы, вступая в бесконечные объяснения.
Учитывая африканскую неточность и пристрастие негров к басням, это все равно что искать иголку в стоге сена. Они возвращались назад, ездили по кругу, по десять раз расспрашивали одних и тех же людей. Прельщенные перспективой награды, негры могли понарассказать все что угодно. Не исключено, что они находились в километре от цели, но тогда потребовалось бы идти пешком.