Выбрать главу

- С твоей стороны это очень… заботливо.

Он наклоняется, целуя мое голое колено.

- Ну, для меня это ночь очень важна.

- Правда?

- Я делаю предложение дважды. - Он покусывает мою ногу от колена до середины бедра. - Кажется, что это может стать прекрасным временем, чтобы произвести впечатление на мою леди.

- Уилл Самнер, ты - опасность для моих женских прелестей.

- Можешь снять свои крошечные шортики, - произносит он, теребя краешек моей пижамы зубами, - и я смогу стать опасным внутри твоих женских прелестей.

Мы оба замираем, и я пялюсь на него сверху вниз какое-то время.

- Звучит так, будто ты хочешь подняться сюда и попасть в ловушку.

Он улыбается.

- Да, - говорит он с хриплым смехом, - но это звучало малость лучше в моей голове.

Его руки скользят вниз, и вместе с ними мои шортики. Ох. Думаю, прежде чем мы сделаем что-либо, предполагаю, мы сделаем это: его губы на моих бедрах и затем между ног, его язык скользит, надавливает, кружит на моем влажном клиторе, и уже после, в дело вступают его зубы, что и пугает меня, и волнует.

Даже больше, чем его организованная атака на мое тело, когда он оборачивает все таким образом, что я становлюсь изнемогающей, умоляющей и громкой от желания большего. Люблю его растворение в хаотичном голоде, когда участвуют его зубы и рычание, все лицо похоронено между моих ног, руки и пальцы, впивающиеся в мою кожу, удерживая бедра так широко, как этого желает он. Люблю, когда он небрежный любовник больше, чем какой-либо другой, потому что это говорит мне от том, что он теряется в этом. Теряется во мне. Я знаю и без того, что Уилл бы педантичным любовником до меня. Идеал в деле, достаточно страстный, чтобы удовлетворить обе стороны, но не настолько дикий, чтобы потерять себя в этом. Но со мной, он увиливает, блуждает, теряется в касательных. Этому и близко нет конца, у нас в запасе вся ночь. Он не торопится, наконец, позволяя быть себе кем-то другим, кем-то неуправляемым и не отстраненным.

Прям как сейчас. Его язык везде, даже там, где я не нуждаюсь в нем, но мне плевать. Его рот на мне и это единственное, что имеет значение для меня. Что в основном больше для него, мой вкус, звуки и неустанно движущиеся бедра - ближе, ближе, в точку. Да, здесь. И затем мы встречаемся в том месте, где это для нас двоих, в том, где я хочу, чтобы он был, и то, что он хочет дать, все увеличивается и увеличивается. Становится больше, чем комната, больше, чем воздух снаружи. Больше, чем слова “выходи за меня”, или “да”, или “спроси меня снова”. Но я говорю это, так или иначе.

Да. Умоляю, да. Прошу, да.

Я кончаю, и мои ноги сдвигаются над ним, он борется со мной, рыча, пока я не затихаю, звезды в глазах и блаженство, растекающееся по венам.

- Да? – переспрашивает он, улыбаясь.

- Да, я выйду замуж за тебя.

- Но я не задал тебе еще вопрос. – Он поднимается ко мне, подбородок, губы и пальцы влажные.

Безмолвно, он просит меня пососать его член. Его рука сжата в кулак у основания, и он впивается взглядом в мои губы, когда я облизываю их, затем облизываю его. Неспособный сопротивляться, он скользит пальцем бок обок с его членом, так как любит ощущать мой язык кончиками пальцев.

Наклонив голову для лучшего обзора, он приказывает:

- Увлажни его хорошенько.

Я не могу улыбнуться с ним во рту, но за меня это делают мои глаза.

Сейчас он очень влажный. И твердый. Медленно выходит из моего рта, слегка отстраняется назад и скользит им там, в нежной, мягкой коже, его любимом месте, где Уилл уютно обустраивается и летом и зимой, а также хоронит себя там. Место посреди моей груди больше славится его поцелуями, нежным шепотом, и зависимостью его члена больше, чем почти любой другой частью моего тела.

- Сожми меня. Проглоти меня. – Стонет он.

Может показаться, будто наслаждается только он – его член, между моих сисек – но, на самом деле, это и для меня тоже. Тату «Х» маячит перед моими глазами, приближаясь и отдаляясь с толчками его бедер. Он наблюдает за головкой, которая то появляется, то исчезает. А я наблюдаю за его тату. Она черная, набита толстым шрифтом, и – даже не знаю как – но темнее чем другие его тату. И не, потому что она новая, у него появилась совсем недавно тату «Слива» на его предплечье, она переплетается с двойной спиралью, которая почти скрывает надпись. Шрифт почти такой же, как и у «Х», только толще – чернила включающие обещание, любовь и преданность. Въевшиеся в слои кожи, я никогда не могу устоять перед ней, прикасаться к ней пальчиками. Мне нравится те чувства, которые она вызывает, так же как и его пальцы на моем языке.

Я тянусь и обвожу кончиками пальцев тату, в то время, как он сжимает мои соски, выдает грязные словечки о моей груди и влажном скользком языке, и хочу ли я, чтобы он кончил мне на грудь, в волосы или между ног, но это были не совсем вопросы.

Уилл такой пошляк, и со временем, кажется, он становится все больше и больше раскованным со мной. Я хочу его таким. Он - фантазия, о которой я даже и не предполагала, и я стану для него фантазией, которой он когда-либо наслаждался.

Он отстраняется, хлопает своим членом по моей груди и принимает решение.

- Перевернись, Слива.

Я сажусь, целую его грудь, шею, острые и гладкие скулы, и после выполняю то, что он сказал. Он наблюдает за мной каждую секунду, взгляд в одно и то же время жесткий и трепетный. Жесткий, потому что она натянут как струна и хочет просто трахнуть меня. Нежный, потому что хей. Он любит меня сильнее, чем я думала, что он может любить.

Моя спина прогибается, словно по рефлекс, и его руки скользят по моей спине и по изгибу моей попы, и он приподнимает мои бедра так, что ему достаточно просто наклониться и начать лизать мне клитор сзади. И затем он там. У входа. Дразнит. Туда-сюда. В. Из.

- Уилл.

Со стоном, он проникает в меня так глубоко насколько это возможно, настолько глубоко, что не имеет значения, сколько раз он трахнул меня сзади, я чувствую это чем-то жизненно важным и нежным, как и мои легкие, сердце или мое горло. Он останавливается, шлепнув меня. Позволяя мне отдышаться, прежде чем его ладонь ползет по моей спине, ниже к моему животу, и он по всей моей коже, его грудь полностью прижата к моей спине, темп замедляется, толчки протяжные и глубокие.