Из второстепенных персонажей наименее удались молодые женщины. В них мало жизни. Это мимолетные образы — за исключением греховной Санты. Зато другие образы! Какая свежесть и правдивость! Какая сила реплик! Читатель холодеет всем телом при жгуче-горьком описании доброжелательных Боргезе, благодетелей Антонио, которые так любят своего юного питомца и делают для него все, что в их силах, но в то же время не забывают иногда напоминать ему о благодарности, уместной с его стороны, — милые люди, которые не могут понять, что бедный мальчик обладает незаурядным талантом, и отказываются верить, будто его успех — это более чем случайная удача, а его радость по этому поводу — более чем несвоевременное тщеславие. Столь же типичны характеристики других персонажей, например его друга Бернардо, циничного жуира, который напрасно пытается пробить нравственную заторможенность несчастного Антонио; или ворчливого литератора Хаббаса Дада, его учителя в иезуитском колледже — Мольбека и Мейслинга в одном лице; или профессора Маретти в Неаполе, ученого педанта, который не может не цитировать Плиния, наблюдая живописное извержение Везувия. Пленительна также обширная и пестрая галерея образов людей из народа; после прочтения романа особенно запоминается мудрая Доменика, приемная мать Антонио из бедной хижины в Кампанье, и грубые разбойники в горах, которые поначалу кажутся театральными персонажами; но «Импровизатора» не следует читать слишком быстро; читая внимательнее, поражаешься силе и подлинности каждой фразы. В характеристиках образов Андерсену ни разу не удалось подняться выше, чем в этом первом произведении, принесшем ему славу.
Но может быть, самая главная заслуга книги совсем в другом — в ярком описании итальянской природы и народной жизни. Повествование сияет итальянским солнцем и итальянскими красками, после прочтения романа остается чувство, будто ты сам побывал в этой земле обетованной, испытал жару пустынной и высохшей Кампаньи, впитал солнце оживленных улиц Неаполя, проплыл по могильно-тихой Венеции, проехал верхом в слабом, занимающемся свете утренней зари через Альбанские горы и принял участие в празднике цветов в Чинзано или карнавале на улице Корсо в Риме. Если, наконец, в передаче импровизаций Антонио видеть Андерсена как зрелого лирического писателя, можно только удивляться, что эта книга написана вскоре после сырой и бесцветной «Агнеты». Столь же поразительно, как писатель сумел перенести в Италию самого себя и собственные проблемы: борьбу за признание и трудные отношения с друзьями и благодетелями. Его разнообразные переживания в Копенгагене непринужденно влились в итальянскую среду. Впервые Андерсену удалось подняться над личными горестями и создать из них самостоятельное литературное произведение.
Следующий роман, «О.Т.», далеко не так совершенен, как первый. Андерсен написал его за полгода, и он был задуман как картина Дании 1830-х годов; в него также вошли замечательные описания природы и людей в различных частях родины писателя. Но как роман современные читатели едва ли оценили бы его. Главный герой — молодой талантливый студент Отто Тоструп, родом из скромной семьи в Западной Ютландии, который через своих друзей попадает в дома зажиточных буржуа в Копенгагене, а затем в усадьбы Фюна. Но это не приносит ему счастья, он мрачен, замкнут, отягощен неприятными воспоминаниями и темными предчувствиями — герой как раз в духе 1830-х годов. Постепенно объясняется, что буквы О.Т., вытатуированные у него на плече, означают не только его инициалы, но еще и «Оденсейская тюрьма». Именно там он родился и провел раннее детство. Освободиться от плебейского происхождения и обеспечить себе почетное место в среде буржуазии или аристократии составляет проблему его жизни. Несколько подозрительных личностей, с которыми он был знаком в детстве в тюрьме, а затем постоянно сталкивается, напоминают ему о его прошлом. Но под конец ему удается свести с ними счеты: они гибнут самым подобающим образом — попав в кораблекрушение, а он освобождается от напоминаний о своем происхождении и благополучно обручается с наследницей одной из усадеб, сестрой своего ближайшего друга барона Вильхельма.