— Значит, и вправду, этот, как его, Белый, вместо себя другого на нары подписал? — понятливо усмехнулся Николай. — Много хоть заплатил? Да ладно, не хочешь — не говори.
— Можете не верить, но история моя куда сложнее. Рассказать — не поверите. Тем более, что и рассказывать особого желания нет. Кому хочется признаваться в собственной глупости.
— Ладно, твои дела, — не стал настаивать командир. — У нас у самих теперь забот будет… — он покосился в сторону. — Как-никак пять холодных.
Алексей озадаченно всмотрелся в тлеющий остов джипа, тела, лежащие вокруг него, перевел взгляд на неудачливого заказчика покушения.
— Похоже, что складывается вполне логичная картина, — произнес он.
— Чего картина? — не разобрал Николай.
— Картина покушения, — Алексей потер запястья, натертые железными кольцами. — Некий… э… человек, по прозвищу Макар, — он ткнул пальцем в лежащего ничком коротышку, — совместно со своими приятелями заглянул в этот укромный уголок, для каких-то своих дел. А тут его поджидал киллер.
Алексей вновь указал на тело, свисающее с балкона.
— В результате покушения Макар и его спутники были убиты, но… — тут Алексей кряхтя поднялся, подобрал с бетонного пола револьвер, протер полой куртки рукоятку и осторожно вложил в еще не успевшую закоченеть руку жертвы.
— Итак, с этими разобрались, — констатировал он и вновь задумчиво посмотрел на стрелка.
— Тебе твой автомат очень дорог? — поинтересовался Алексей у настороженно следящего за его действиями Николая и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Но, как бы то ни было, им придется пожертвовать. Для полноты, так сказать, сюжета.
— Пусть кто-то из бойцов заберется наверх, и оставит твой ствол рядом с убитым стрелком. Думаю, дальше понятно?
— Логично, — согласился Николай. Сдернул с плеча оружие и кинул короткий автомат одному из своих помощников.
— Атос, сгоняй наверх, положи ствол рядом с двухсотым. Он, как и я, в перчатках, так что в руки вкладывать — лишнее. И так сойдет. Только не наследи там.
— Есть, — отозвался боец и начал ловко, словно кошка, взбираться наверх, цепляясь руками за едва заметные выступы и неровности на стене.
— Странная кличка, — удивился Алексей, с интересом следя за действиями верхолаза.
— Это у шпаны клички, — не удержался от реплики командир, — а у него позывной. С Кавказа еще… — он осекся и замолчал.
— Да ладно тебе, подумаешь, секрет, — хмыкнул Алексей. — То, что вы люди служивые, даже слепому видно. И уровень подготовки у вас дай Бог каждому. Но это ваши дела. Меня не касаются.
— Товарищ командир, задание выполнил, — доложил боец, который не стал спускаться обратно прежней дорогой, а недолго думая спрыгнул с приличной высоты на пол.
Николай медленно, поворачивая голову так, словно снимал место стычки на фотокамеру, осмотрел все вокруг и, судя по всему, остался удовлетворён увиденным.
— Ладно, постановка, конечно, на тоненького, но лучше ничего не придумать. Будем надеяться, что следствие, когда этих найдут, глубоко рыть не будет. А нам здесь больше делать нечего.
— В машину, — приказал он своим помощникам. Повернул голову к Алексею: — Тебе особое приглашение? С нами поедешь. Не бросать же тут. Тем более что если тебя менты примут — запросто на нас выйти могут.
Потрепанный внедорожник ехал по узкой, со всё же больше машины проплешинами на давно не чиненом асфальте, дороге с обеих сторон которой сплошной стеной стоял лес.
— Надо же… — удивился сидящий на заднем сиденье Алексей. — Я думал, у вас все же больше машин. Почти рядом с Москвой, а дорога пустая.
— Где это у нас? — не удержался от ехидного вопроса сидящий рядом крепкий парень, ни имени, ни позывного которого, Алексей узнать еще не успел.
— Извини, неправильно сказал, — поправился Алексей. — У нас. Конечно же у нас. В России. Теперь мне придется заново привыкать к этому. Назад мне уже хода нет. Да и сам особого желания не испытываю.
— Выпытывать не в моих привычках, — повернулся к сидящим позади него пассажирам Николай, — не хочешь, можешь не говорить. Своих секретов хватает, просто интересно — сколько времени ты в России не был? Эмигрант что ли?
— Скажем, так… — ушел от прямого ответа Алексей. — ГКЧП и расстрел Парламента я уже не застал. А про остальное лучше промолчу. Секрета особого уже нет, но… Вам оно надо?
— И то верно… — согласился безымянный боец, но не выдержал и, хитро прищурившись, поинтересовался: — А про какого генерала ты всю дорогу пытался спросить? Или тоже секрет?