— Да, сейчас этот перец сидит в одиночной камере, — отозвался подчиненный на вопрос о судьбе задержанного, — он, конечно, плетет всякие небылицы, рассказывает о случайных совпадениях, но поскольку, кроме поддельных прав, на него ничего нет, даже его личность установить пока не удалось. Я думаю — будет куда проще спихнуть это дело федералам.
— Решено, — согласился шеф. — Готовь бумаги, а завтра отправим его в Вашингтон. Пусть они разбираются. И кстати, а он что, реально, настоящий русский мафиози? Ну такой, как их рисуют в фильмах? Водка… золото, наколки? Нет? Обычный человек? Хотя… о чем это я, сейчас все поменялось. Какой смысл грабить банки с оружием в руках, если можно добиться куда большего результата с помощью обычного компьютера и хорошо работающей головы.
— Но, тем не менее, будьте с ним поосторожнее, — наставительно закончил беседу он, — мало ли какие сюрпризы он может выкинуть. А для нас главное — передать его в целости центральным властям.
События предыдущих дней слились для Алексея, отвыкшего за годы спокойной жизни от суеты и гонки, в одну череду. Еще одна короткая встреча с куратором. Инструктаж. И вот уже он, получив от Павла явно фальшивые, сляпанные на коленке, права летит на средний запад.
Нарушить правила дорожного движения оказалось еще проще. А последующее за этим разбирательство закончилось вполне предсказуемо.
Стоит сказать, роль угодившего за решетку практически по собственной воле арестанта стоила ему порядочного количества нервных клеток. Нельзя сказать, что он не верил в сценарий, озвученный старым приятелем, ставшим большим начальником в когда-то родной службе, однако трудный жизненный опыт уже наглядно показал Алексею, что в случае неудачи Контора с легкостью откажется от него. Поэтому волнение стало спадать лишь в тот момент, когда его, закованного в наручники, буднично передали угрюмо молчащим людям в строгих серых костюмах, прибывших в сопровождении какого-то посольского чиновника на взлетную полосу аэропорта имени Далласа.
Уловив в названии некую долю черного юмора, Алексей внезапно успокоился и попытался представить, что может ждать его на так давно оставленной Родине.
Сам полет с пристегнутыми к ручкам кресел руками Алексей перенес со стоическим терпением. Благо, что Павел заведомо предупредил товарища о том, что в целях сохранения секретности о настоящем его имени никто из сопровождающих знать не должен.
— Для всех ты должен остаться беглым преступником Беловым Геннадием Петровичем, разыскиваемым за совершение хищения денежных средств в особо крупном размере в составе преступной группы, совершенных с применением новейших технологий… и умудрявшимся скрываться от правосудия долгих пять лет.
В ответ на резонный вопрос о судьбе настоящего преступника генерал усмехнулся и заверил, что встретить его в этой жизни Алексею не удастся ни при каком раскладе.
— Это я тебе гарантирую, — твердо сказал Павел, заканчивая инструктаж.
— Как только самолет Аэрофлота совершит посадку, они передадут тебя с рук на руки моим оперативникам. Те отвезут на нашу базу. Это недалеко от Москвы, за городом. Придешь в себя, отдохнешь. Там же получишь пакет документов, новую личность. Я смог выбить денежную компенсацию. Небольшую, правда. И конечно, она несравнима с прежними доходами, но извини, сам понимаешь — государство редко ценит своих солдат…
— А ты сам будешь встречать? — решил сменить щекотливую тему Алексей, которого, благодаря предпринятым заранее мерам, денежный вопрос не интересовал вовсе.
— Увы, не получится, — огорченно вздохнул Павел, — я и так уже поломал кучу планов. Нужно наверстывать. Но как только вырву время, я с тобой встречусь.
— Поверь, я искренне рад, что ты возвращаешься. Что мне не пришлось делать трудного выбора. Кстати, — он взглянул на сидящего перед ним товарища, — если захочешь, можно оформить тебе возвращение в Контору. Не в наш отдел и не в качестве офицера. Уж извини. Твое личное дело давно списано в архив, и ворошить старое никто не станет. Но… — тут генерал сделал короткую паузу и многозначительно улыбнулся, — твой опыт и знания не должны пропасть даром. В этом случае квартиру, пока, правда, служебную, тебе выделят. Ну а как жить дальше, ты уж решай сам.