‒ И почему же молчишь? Что останавливает от откровений?
Вновь отодвигаю от себя Эли, чье сопящее тельце умудрилось завалиться на мои колени уже раз десять. А ведь я придавала ему устойчивое положение на диване и даже подкладывала подушки под затылок. Но мелкий паразитенок все равно сползал по спинке диванного сиденья и бухал затылок на мое бедро. И при этом ни разу не проснулся! Какой-то фирменный лунатизм уровня рыбки-прилипалы.
‒ Момента хорошего не выбрал. ‒ Лирис, кротко придерживая пальчиками тарелку, передвигает ее по столешнице и демонстративно отворачивается от меня.
Пресекает напор на продолжение светской болтовни?
Со мной не прокатит. Тактичность в жиже моей индивидуальности давно растворена моей же язвительностью.
‒ И когда будет этот «хороший момент»?
‒ Я же рассказал тебе! ‒ Лирис оборачивается и корчит отчаянную рожицу. ‒ Этого достаточно.
‒ Не, отчасти не спорю. Действительно подробно рассказал о проблеме… И для подкрепления информации вполне наглядно объяснил баханьем сверхновой по моему кумполу. Спасибки за доверие.
‒ Я же попросил прощения! ‒ Мальчишка испуганно втягивает голову в плечи и проверяет, не разбудил ли младшего братика. Понизив громкость, шипит: ‒ Почему ты такая злопамятная?!
‒ Чтобы с милашкой случайно не спутали. Ладно, считай, шучу. ‒ Снисходительно посмеиваясь, толкаю раскрытой ладонью чашку с какао в сторону насупившегося собеседника. ‒ Дело не в произошедшей случайности, потому что ‒ да, я понимаю, что ты бухнул по мне силушкой не специально. А в том, что рассказать, как с этим справляться морально и управлять способностями физически, тебе может только Виви. Говорила же, у него есть опыт, которым он и поделится с тобой. Если расскажешь ему. А я же в ответку способна лишь стильно ругнуться. Нормальный навык, но в твоей проблеме мало полезен.
Вопреки моим ожиданиям, аргументации противодействующего содержания мальчишкой не озвучивается, хотя я уже внутренне обеспечила себя готовностью стойко побороться с детским упрямством. Лирис предпочитает хранить загадочное молчание.
‒ Звучит легко только на словах. ‒ Под воздействием тряски от мальчишечьих рук какао в чашке начинает сорганизовываться в миниатюрные волны.
Водружаю локоть на стол и утыкаю кулак в подбородок. Поза глубочайших мыслительных процессов. И ни черта не помогает. Ведь я понятия не имею, куда клонит эта мелкая паразитическая сущность с забавными лохматушками на головенке. Зря я, конечно, с болтовней полезла. Попробуй теперь отмассажировать мозг, чтобы найти правильную сторону, с которой требуется подойти к этой затейливой крепости.
‒ А что… трудного? ‒ решаю спросить напрямую. Перспектива и дальше рыться в детских проблемах крошки Иммора меня не прельщает.
‒ Тебе обязательно лезть ко мне? ‒ Лирису, видимо, тоже не по вкусу наше слишком уж затянувшееся общение. Хотя есть и определенная забавность в его попытках противостояния: в них нет агрессии. Ничуточку. Будто он заставляет себя «порыкивать», но нехотя и машинально.
‒ Ясное дело, обязательно. ‒ Качаю головой ради забавы, используя собственный кулак в качестве опоры для своих диких «качелей». Мальчишка, как загипнотизированный, следит за мной. ‒ Ты вывалил на меня инфу, находящуюся за пределами моей компетенции. И теперь эти излишние сведения висят на мне, как кудрявая лапша на ушах. Понимаешь?
‒ Не очень, ‒ признается Лирис.
Подвижные бровки, да и вся мимика мигом выдают правду: детеныш крайне озадачен моими словами и не может сообразить, ругаю ли я его или стараюсь донести до него нечто иное.
Радует, что не у меня одной трудности с эмоциональной расшифровкой и всякими намеками.
‒ Короче, проще говоря: мне надо вывалить эту кучу проблем на башку Виви, чтобы не чувствовать ответственность за обладание лишней информацией.
‒ А ты чувствуешь ответственность? ‒ У Лириса округляются глаза.
Так-так-так. Я ляпнула что-то глупое? Чего малявка оживился?
И с какой радости он зацепился только за это сочетание слов?
‒ Я чувствую раскол моей психики и треск нервных клеток.
‒ Теоте Стар сказал, что твоя психика как податливое желе. И сойти с ума тебе не грозит, потому что ты уже не в себе. И, возможно, была такой с самого начала осознанного существования.