‒ Это тот мальчик, который доставил тебя в медпункт после драки? ‒ Фрэнсис с постным лицом выруливает на главную дорогу. Все вариации его хмурого настроения поочередно появляются на лице, отражение которого я прекрасно вижу в зеркале заднего вида.
‒ Вообще-то не мальчик, а вполне себе уже молодой мужчина.
Мое высказывание, насквозь пропитанное высокомерием, не удостаивается даже малой реакции. А молчание я и вовсе не принимаю за полноценный отклик.
Фрэнсис не ругает меня, и это раздражает. Такое чувство, словно за его бесконечное терпение я буду ему должна до скончания времен. Хочется задеть его, вывести на искренний диалог.
‒ Красивый молодой мужчина, ‒ добавляю я и, подняв ногу, пристраиваю кроссовок у подголовника пассажирского сиденья впереди.
От моего нахальства самообладание Фрэнсиса ничуть не пошатывается. Похоже, он уже давненько впечатал в свое сознание мысль, что от меня можно ожидать любой пакости в немереном количестве. И просто смирился с неизбежным.
‒ Правоохранителям ничего не удалось вытянуть из напавших, ‒ сменил он тему разговора, полностью игнорируя ритмичные покачивания мыска моего кроссовка неподалеку от себя.
Тик-так, тик-так. Почти как часы.
‒ Откуда узнал? ‒ Подкладываю руку под голову и еще сильнее съезжаю по спинке сиденья. ‒ Успел перехватить бравых офицеров на выходе из здания до того, как метнуться за мной?
‒ У рода Люминэ приемлемые отношения с правоохранительной системой людей. И достаточно возможностей, чтобы получать оперативную информацию из множества источников. Если будешь стараться сохранять связь, хотя бы посредством элементарных телефонных звонков, о происходящем рядом с тобой мы будем узнавать в десять раз быстрее.
‒ Проще говоря, «не вырубай чертов маячок!» Так?
‒ Просто сообщай о своих передвижениях.
‒ Чтобы вы липли на каждом шагу к моей заднице туалетным клочком? Это нервирует, знаешь ли.
‒ Однако при таких обстоятельствах мы бы избежали произошедших сегодня событий.
Здравые рассуждения Фрэнсиса сопровождает холодная отстраненность в интонациях. Что ж, обидка на меня, кажется, все же подпортила нам дружеское братание в отношениях. Наверное, он думал, что я ему доверяю, а вместо этого получил смачный шлепок по чрезмерно раздутому шарику своей наивности.
‒ Не факт, что избежали бы. ‒ Опускаю ногу на пол и прилипаю взглядом к затылку собеседника. ‒ Так чего наплели прибывшему патрулю сегодняшние очумевшие человечки?
‒ Они в легкой прострации. И толком не способны пояснить, кто надоумил их напасть на тебя и мальчика.
‒ Ну, понятное дело, что открыто натравливать их на нас никто не стал бы. ‒ Воспроизвожу в голове то, что услышала ранее. ‒ Один из них сказал «он», имея в виду того, кто дал им наводку на сортир. И мужики были стопроцентно уверены, что там их ожидают Иммора, которых надо срочно покарать. По мне, или это была спонтанная акция нападения на случайных посетителей торгового центра ради провоцирования беспорядков, или целенаправленная атака на меня или Роки. Скорее, на меня. Хотя и взбрызгивать в мою кровь вирус ‒ нерезультативное трепыхание. Чего хотели-то? Напугать? Предупредить? Посыл не дошел, я тупенькая.
‒ В любом случае придется обо всем доложить господину Люминэ. ‒ От собственных слов Фрэнсис сжимает руль так, что покрытие начинает поскрипывать.
Заранее в ужасе?
‒ И чего докладывать? Не информация, а пустышка.
‒ В этой части ‒ да. Но большее беспокойство, конечно, вызывает необходимость сообщить ему о том, что ты подверглась нападению.
‒ Давай я ему сдамся без боя? ‒ с чрезмерным позитивом предлагаю я. ‒ Мой прокол, мой косяк, мой побег. Покаюсь, ненатурально выдавлю слезку, бухнусь на его очищенные ботинки. Ну, вот что он мне сделает, а? Шлепнет?
Насторожено изучаю пакетик, который только что обнаружила в кармане. А я и забыла, что Роки заботливо сунул туда мою затейливую покупку незадолго до выхода из торгового центра. Знал бы он, какая соблазнительная одежонка для сна прячется в этой непрозрачной переливающейся упаковке.
Интересно, а как бы отреагировал Виви?..
‒ Кха… ‒ Прячу пакетик обратно в карман и вновь ловлю напряженное выражение лица моего водителя в зеркальном отражении. ‒ Да в курсе я, что вы от него содрогаетесь в кошмарных судорогах. Но и Виви знает, что я перестану быть управляемой, если он сотворит что-то плохое с кем-нибудь из вас, заклейменных.