Она пристально посмотрела на меня.
— Как насчёт того, что я сейчас об этом говорю?
Я подняла руки.
— Всё в порядке. Извини. Если быть честной, мы почти ничего не делали…
Она посмотрела на след укуса на плече Малачи и помахала его рубашкой, как флагом.
— Я нашла это в своей гостиной. Какие-нибудь другие предметы одежды валяются здесь?
— Я буду счастлив надеть её снова, — предложил Малачи, его щёки вспыхнули. — Вообще-то я был бы вам очень признателен, если бы вы…
Она с трудом сдерживала улыбку, когда бросила ему рубашку, и менее чем через две секунды он уже натягивал её на себя. Диана фыркнула.
— Я дам тебе несколько минут, чтобы успокоиться, — сказала она, — а потом ты сможешь проводить Малачи до двери, детка, — она пошла обратно по коридору. — После этого я хочу знать, что случилось с моим кофейным столиком!
На мгновение мы с Малачи пялились друг на друга, а потом оба начали хохотать. Я никогда не слышала, чтобы он издавал такие звуки, и это заставило меня рассмеяться ещё сильнее. Он закрыл лицо руками и опустился на мою кровать, потом, видимо, решил, что это неуместно, и снова вскочил.
— Мне следует идти, — сказал он, вытирая слезу из уголка глаза. — Всё могло быть гораздо хуже, и я не хочу испытывать судьбу.
Я подошла к нему и крепко обняла.
— У нас новый дом.
— Я знаю. Именно туда я и прибыл. Генри, казалось, был рад меня видеть.
— Держу пари, так оно и было. Что он тебе сказал?
Малачи посмотрел на меня сверху вниз.
— Только то, что всё плохо, и он защищает Йена и Тиган. И ещё сказал, что мне нужно найти тебя как можно скорее.
— Джури добрался до группы наших одноклассников, Малачи. У него теперь целая толпа в доме, который он захватил, и я не смогла понять, кто был Мазикином, а кто человеком.
Лицо Малачи потемнело.
— Тогда хорошо, что я вернулся.
— Ты думаешь, что сможешь это выяснить?
— У меня есть преимущество, которого нет ни у тебя, ни у Генри, — он улыбнулся, и стало так холодно, как в середине января. — Я ношу шкуру Джури.
ГЛАВА 31
Спустя несколько часов я вошла в школу с мрачным чувством целеустремленности. Первые утренние часы я провела в планировании нашей стратегии с Малачи и Генри в доме Стражей, и ещё несколько украденных минут мы целовалась с Малачи, как только Генри ушёл, решив воспользоваться шансом отдохнуть.
Малачи с Генри уехали пораньше, чтобы понаблюдать за школой, посмотреть, не появится ли Джури, но Эван Кросьер приехал на стоянку один. Когда прозвенел первый звонок, а Джури нигде не было видно, мы приступили к осуществлению нашего плана. Я ожидала увидеть Малачи за обедом, но когда я вошла в класс по математике, он уже был там, выглядя уверенным и великолепным, обнимая девушку, которая была с Джури в наркопритоне прошлой ночью. У неё были длинные прямые каштановые волосы и крючковатый нос. Её одежда была чистой, она выглядела более ухоженной, чем большинство Мазикинов, которых я видела. Но, с другой стороны, и Джури тоже. Ногти у неё были длинные, но накрашены голубым цветом. Её глаза были полны голода и ненависти, когда она подняла голову и посмотрела на меня.
— На что пялишься? — резко спросила она.
Малачи крепче сжал девушку, и она улыбнулась.
Когда я опустилась на своё место, он одарил меня холодной ухмылкой, от которой у меня по спине пробежал холодок. Когда я услышала, как он что-то шепчет девушке и её тихое, восхищённое дыхание позади меня, я заставила себя не оборачиваться и не ткнуть её карандашом — и я пообещала себе, что позже позволю ему загладить свою вину. Но когда я услышала её низкое странное мурлыканье — звук, который не издал бы ни один человек — моя ревность исчезла.
Он заставил её раскрыть, кто она.
Я просидела весь урок, надеясь, что он не позволит Мазикину, сидящей прямо за моей спиной, причинить мне боль. Он прикрывал мне спину, даже притворяясь врагом. Большую часть времени я прислушивалась к его движениям и дыханию, нежели к учителю. Когда прозвенел звонок, я быстро встала и повернулась к ним. Она уже стояла рядом с его столом, запустив руки в его волосы, а он положил их ей на бёдра. Он искоса взглянул на меня и приподнял бровь.
— Увидимся за обедом, — сказал он мне, а затем скользнул пальцами вниз по ноге девушки.
Лейни, с которой он расстался на выпускном вечере, стояла в конце класса и выглядела так, будто вот-вот расплачется.
Мне хотелось сделать то же самое, но я направила эту боль на то, чтобы выйти из класса. Устроить отменное шоу для тех, кому это было интересно. Два часа спустя я направилась в переполненный кафетерий. Йен, Тиган, Лейни, Джиллиан, Леви и Алексис — её нога была в гипсе, — сидели за своим обычным столом, который казался намного больше, так как многие из наших друзей были убиты или ранены. Йен уставился на меня, возможно, задаваясь вопросом, собираюсь ли я присоединиться к ним, а возможно и думал над тем, пойду ли я на парковку и поем там, где мы разделили несколько импровизированных пикников, когда мы оба пытались убежать от нашего горя.