— Мы не будем сражаться за хозяина, — сказал Малачи. — Мы будем сражаться за тех, кого бросили.
Я положила ладонь на спину Малачи, любя его ещё больше, чем когда-либо это было возможно.
Анна выглядела озадаченной.
— Такеши…
— Это невыполнимая задача, — пробормотал он.
Малачи ухмыльнулся, шрамы на его лице стали серебристо-белыми.
— Сколько раз ты мне это говорил?
— Конечно, ты мне напомнишь.
— А сколько раз это было возможно только потому, что мы были вместе? — спросил Малачи на этот раз более серьёзно.
Такеши склонил голову.
— Ты многого просишь.
Анна поцеловала его.
— Ты знаешь, кто ты, — пробормотала она ему на ухо. — И я знаю кого люблю.
Он закрыл глаза и прислонился своим лбом к её лбу.
— Хорошо. Тогда всё решено.
Он поцеловал её.
— Мы должны возвращаться к Кузнецу, — сказала Треса, явно довольная.
Малачи опустил на меня взгляд.
— К тому, кто пырнул тебя ножом?
Я кивнула.
— Но Треса доверяет ему и действовала против Кожевника по его приказу. Кроме того, у него больше оружия и транспортных средств, чем у кого-либо ещё.
— Он лучше всех разберётся с тем, что происходит в остальной части города, — сказал Такеши, когда земля снова загрохотала под нашими ногами. — И нам лучше поторопиться.
Он посмотрел вверх по течению, на временную дамбу, сдерживающую мощные воды реки. Как долго она простоит?
Мы побежали трусцой, следуя за Тресой вниз по главному руслу реки, и шмыгнули через хорошо замаскированную расщелину, которая соединялась с другой системой туннелей. Освещённый только крошечным фонарём Тресы, наш путь был неровным и скользким, и мы наткнулись, по крайней мере, на одну пещеру, которая требовала от нас отступления. Однако Такеши знал другой путь и с лёгкостью повёл нас, его ладони скользили по каменным стенам, когда он переводил каждую вибрацию.
— Там сверху передвигается много народу. Это будет абсолютный хаос.
— Это может даже сыграть нам на руку, — сказал Малачи, когда мы начали подниматься по грубым ступеням.
— Посмотрим, — фыркнул Такеши, открывая стальную дверь на верхней площадке лестницы.
Прохладный ночной воздух города обдул моё лицо, принося с собой запах крови и страха. Крики и взрывы эхом отдавались в темноте, вместе с глубоким грохотом, который вибрировал сквозь подошвы моих ног. Над нами раздался резкий треск, и, посмотрев вверх, я увидела трещины, змеящиеся по поверхности купола. Это вызвало улыбку на моём лице, особенно когда яркий свет привлёк моё внимание. Над крышами домов, по направлению к городским вратам, было свечение, и трещины в куполе, казалось, исходили от него.
— Нам нужно… — начала Анна.
— С возвращением, Стражи, — прогремел Кузнец через свою систему связи.
Я резко обернулась. Мы стояли на краю огромного двора Кузнеца, в самом дальнем углу фабрики, ближе всего к городской стене и куполу. Он стоял на своей платформе, где, очевидно, обращался к своим людям, которые были вооружены и стояли по стойке смирно. И теперь все они смотрели на нас.
— Схватить их! — прогремел Кузнец.
ГЛАВА 23
Треса встала перед нами, и как только Кузнец увидел её, он заорал:
— Стоять!
Стражи, которые собирались схватить нас, замерли. Кузнец вышел вперёд, крича:
— Что вы наделали? — он свирепо посмотрел на каждого из нас. — Костяной дворец разрушен. Мазикины в бешенстве. И только вопрос времени, когда нас захватят. Для защиты завода потребуется всё, что у нас есть.
— Мы сделали это! — воскликнула Треса с дрожью в голосе. — Мы убили Королеву и Кожевника, и портал был уничтожен!
Земля под нами сдвинулась, и раздался более глубокий грохот. Кузнец покачнулся на своих коротких и толстых ногах.
— Эти проклятые землетрясения становятся всё хуже, — ответил он. — Полагаю, ты тоже в ответе за это?
Треса выглядела потрясённой. Она, очевидно, ожидала, что он будет в восторге от того, что она помогла сделать, но он был так озабочен сохранением своего положения, что не мог думать дальше этого.
— Нам нужно попасть внутрь и плотно запереть это место, — сказал он.
— Река запружена плотиной, — сказал Малачи. — Костяной дворец разрушился и перекрыл её.
Румяное лицо Кузнеца побледнело.
— Эта река течёт под городом, как непреодолимая сила. Если она вырвется на свободу…
Мы все знали, о чём он думает. Мы оказались в ловушке под куполом. Если река вырвется на свободу, затопит ли она город? Куда пойдёт вся эта вода?