Ора мысленно воззвала к тотему. Через мгновение увидела едва заметную ниточку. Она тянулась от света Марви куда-то вглубь тумана. Ора двинулась по ней, стараясь не упустить из виду. Голова стала болеть от напряжения, а тело - неметь.
Пролетая мимо очередного огонька, увидела знакомый блеск. Какой когда-то был у Ниры, ее дочери.
- Нира, девочка моя! – обрадованно свернула она.
Свет приблизился, но не откликнулся. Что-то в нем было не так. Это не она. Впрочем, здесь и не может быть ее, в свете живых. Она тяжело выдохнула, собралась и вновь полетела дальше, пока не увидела Нару. Та словно мячик прыгала в разные стороны, резвясь в туманном просторе.
- Нашла!
- Ты молодец! Умница! Теперь попробуй найти точно такой же.
- Вот только учить меня не надо!
- Все, молчу, молчу.
Шаманка подплыла ближе к свету Нару и мысленно попросила отыскать слепок Фира. Но тотем стоял на месте, не понимая, что от него хотят.
- Не получается. Она не идет.
- Странно. Как ты назвала его имя?
- Фир. Ты же сам сказал.
- Попробуй Вадим. Это его имя при рождении.
- Получилось. – ответила она, как только Нару понеслась куда-то в туман.
Они летели долго, проносясь мимо тысяч огней. Глухие голоса смешались в какофонию звуков, не различимых в беге. Кажется, она заметила знакомые, которые задолжали таверне. Потом еще чьи-то. Тысячи тысяч разных голосов. Видела чужие нити привязанных связей. Сотни связей. Но сейчас не до них. Нужно найти этого парня.
Тело сводило судорогой от напряжения, и полет стал сбивчивым. Головная боль усиливалась все сильнее, мешая концентрации.
- Марви. Очень тяжело.
- Потерпи еще чуть-чуть, родная.
Тем временем полет продолжался. Нару резко сворачивала в стороны, и требовались усилия, чтобы не потерять ее из виду.
Ора почувствовала жар и тошноту, но продолжала свой полет. Наконец они приблизились. В сотне огоньков один горел особенно ярко.
- Нашла. – устало сообщила она.
- Отлично! Где он?
Она приблизилась ближе, смотря на его свет и слушая разговоры. От напряжения картинка стала плыть, а слепок мерцать.
- Он где-то в пещерах, кажется. Не уверена. Марви, я уже не могу дальше.
- Хорошо, хорошо. Постарайся еще немного.
Она приблизилась вплотную к свету, пытаясь вновь собраться и рассмотреть его сияние. Оно было сильным и не похожим на тех, что его окружали. Как если бы эфер затерялся среди простолюдин. Мысленно она попыталась вытянуть из света Нару нить и та послушно, словно маленьким отростком выкинула в пустоту ниточку.
Несколько секунд шаманка колебалась с решением. Она не хотела терять последнюю связь с дочерью и привязывать тотем к незнакомцу. Потому потянула нить к себе. Сердце сжалось, пропуская удар. Но, увы, нить повисла и не захотела крепиться, не находя духовной связи. Что же… Она должна была попробовать.
Убедившись, что иного выхода нет, направила ее в сторону Вадима и замерла.
- У него уже есть какая-то привязь.
- Откуда? – старик замешкался и добавил. – Ты видишь, чья она?
- Нет, она уходит далеко. Я туда не пойду.
Тем временем шаманка притянула ниточку Нару к свету. Тот дернулся, словно от иголки, но нить осталась на месте, принимая родство слепка.
- Кажется, получилось, – неуверенно сказала она.
- Кто это тут шалит? - неожиданно раздался чей-то голос.
- Что?
Ора отстранилась от света.
- Кто здесь? – повторился рык.
В ярком кольце заметалась черная клякса и судорожно забилась о стенки.
- Кто здесь, я спрашиваю! – рычал голос.
Шаманка испугалась и отплыла, боясь обнаружить себя. Недолго думая, вытолкнула свой свет обратно.
На вымученном лице бывшей супруги стекали крупные капли пота. Марви бережно собирал их махровой тряпочкой. Тело шаманки успокаивалось от унимающейся дрожи. Напряженные руки все еще крепко сжимали деревянный тотем дочери, с тускло светящимся кристалл-накопителем по центру.
Ора открыла испуганные глаза и взглянула на шамана:
- Марви. Ты был прав! Это Он!
Глава 9. Тени.
Хлесткий удар пришелся на плечо. От неожиданности ложка вздрогнула, опрокидывая содержимое и в без того трясущихся руках.
- Молодец, Фуря! – раздался задорный голос.
Девушка с необычной прической перекинула ногу через скамейку и уселась рядом за стол.
В первый же день выхода в шахты я неожиданно для себя узнал, что головой нашей группы оказался не какой-то заржавевший плотно сбитый мужичок, а девушка. Местные даже ласково прозвали ее «головкой». Впрочем, мое замешательство улетучилось в первый же час, как только руки быстро онемели от тяжелых ударов киркой, а головка продолжала дробить каменные стены, наравне с остальными. Стройная, невысокая, но при этом довольно плечистая для девчонки двадцати с хвостиком лет. Казалось, что ее жилистые крепкие руки под стать скверному характеру. Девчонка не чуралась колких слов, в том числе и в мой адрес, подгоняя в работе даже крепких мужиков. Чем и заслужила уважение среди горняков. Так что на ласковую головку она походила не больше, чем котенок на льва. В моем мире таких звали «пацанка». Так и стал называть ее про себя.