Тяжелые веки открывались нехотя, и я уже не понимал где явь, а где сон. Вновь раскосое лицо озадаченно смотрит в мои глаза. Кажется, это он разлепил мои ресницы. Я пытался разглядеть его, но черты плыли словно в дымке. Человек зачерпнул огарки из потухшего костра, в котором еще сверкали искры. Резко выдохнул и принялся долго и медленно вдыхать из ладони пепел вместе с искрами, словно пылесос.
- Что ты делаешь? – бубнил я ему.
Человек вновь повернулся ко мне и выдохнул содержимое уже мне в лицо.
- Сраный шаман! – кто-то крикнул. Или это я сам? – Чтоб тебя черви Вечности грызли!
Я задался кашлем. Все тело трясло. Человек помог мне перевернуться и меня буквально вывернуло на изнанку. Не помню, когда я последний раз ел, но рвало меня достаточно долго. Человек что-то говорил на клекающем языке.
- Не понимаю. – бормотал я в ответ. - Что ты говоришь?
- Оингу канкли? – повторил он на тарабарском.
Я отрицательно покачал тяжелой головой, демонстрируя, что по-прежнему ничего не понял. Стоило отдышаться, и он приложил к моим губам миску с каким-то горьким варевом, и я вновь отключился.
Не знаю сколько времени я так пролежал. Периодически старик поил меня какой-то мерзкой смесью, после которой меня вновь рвало. Иногда я приходил в себя сам, просыпаясь в дыму каких-то благовоний. Но через какое-то время я открыл глаза и все закончилось.
Боли не было. Свежий воздух глубоко заполнял легкие. Дышать было непривычно легко, и воздух будто имел сладковатый привкус. Казалось, все, что со мной произошло – игры сознания, дурной сон. И на самом деле я лежу дома в своей кровати. Но твердый ворс шкуры подо мной и темное помещение, больше похожее на какую-то юрту говорило, что это не иллюзия. Я приподнялся на локтях, чувствуя удивительную бодрость. Из одежды на мне остались только штаны, закатанные до колен. Розовый рубец на животе полностью затянулся, и я не почувствовал никакого неприятного ощущения от прикосновения. Сколько же времени я так пролежал? Руки нащупали густую щетину на лице и отросшие волосы на голове. Значит, прошло несколько дней. В небольшой юрте было тепло, несмотря на погасший костер. Кто-то любезно оставил деревянный ковш с водой, и я с жадностью утолил дикую жажду. Жидкость была несколько странной на вкус, но мне было откровенно плевать. Одна из шкур отклонилась и внутрь заглянула чья-то мохнатая морда. Я даже слегка растерялся, вспомнив о медведе. При виде меня морда издала рыкающий звук и бесшумно вошла внутрь. Это еще что такое? Я отпрыгнул назад, пытаясь понять, что за существо передо мной. Не то рысь, не то пес изучающе смотрел на меня. Размером он был чуть больше волкодава. Густая пепельная шерсть полностью покрывала его массивное тело. Огромные сильные лапы в которых были втянуты когти, как у кошки. Что это за помесь?
- Фу! Я не съедобный! – неуверенно попытался отпугнуть его.
Но животное вовсе и не думало нападать. Оно уселось, закрывая собой проход и с интересом уставилось на меня. Совсем по-собачьи наклонило голову с острыми, как у кота ушами, кончики которых покрывали длинные кисточки.
- Брысь!
Подражая кошке, зверь играючи подпрыгнул на месте, что выглядело несколько комично для животного таких размеров. Подошел к ковшу и какое-то время бесцеремонно лакал воду, которую я пил до этого.
Так вот что за вкус.… Кажется, я нагло испил из чужой миски. Напившись, он аккуратно подошел, бесшумно переступая лапами, обнюхал вытянутую руку и, мурлыча, завалился прямо в ноги, открывая свое пузико.
"Что? Почесать тебя"
Я напряженно коснулся рукой его мягкой шерсти, готовый отдернуть ее в любую секунду. Но зверю кажется понравилось и, прикрыв глаза, он заурчал еще громче.
- Ничего себе, - удивился я и утопил ладонь в шерсть, аккуратно почесывая брюхо. – Что же ты за зверь такой?
Его мордочка была явно кошачьей, но слегка вытянутой формы. Кото-пес потянулся, растопырив лапы сорокового размера и выпустил огромные черные сабли-когти. При их виде я невольно сглотнул. Каждая такая царапка могла запросто оставить глубокую рваную рану в несколько сантиметров глубиной. Я размашисто обеими руками принялся чесать животину и взглядом зацепился за необычный рисунок на шерсти. Две небольшие параллельные изогнутые линий, аккуратно украшали мягкое брюхо зверя.