- Долговые значит. Повезло, что целы остались. Видать оберегает вас кто-то, раз уж с такой высоты упали и не расшиблись.
- Мы то и знать не знали, что где-то тут невольников держат. – пробасил Тулле.
- Как же? - удивился я.
- А кто же скажет-то? Горы эти не обойти. Единственный ход во многих днях пути, но мы и ни разу тудой не ходили. Земли-то чужие и не всякого пускают. Все знают, шо там земли каких-то добытчиков. Но нам-то шо с того?
- И что в рабство у вас не забирают?
- А с чего забирать, коли есть хозяин? Наше селение на землях Хартог. Бывало конечно, проходили как-то повозки. Но ты же пойми. Мы селение маленькое и всяк у нас при деле. Так что провинившегося настолько, чтобы отдать в долговые нет. А ежели бывают склоки, так и сами стращаем. Забрать просто так, у чужого хозяина земель - тот же разбой. Кому нужны стычки между семьями?Ты вот в чем провинился, что тебя в долговые уволокли?
- Да ни в чем я не виноват! – пробубнил я. - Просто забрали на дороге и в клетку посадили. Да и не меня одного!
- Хм... вот как, – задумался Толле. – Не хорошо это. Неправильно.
Я поковырял палочкой в костре, вметнув в воздух взвесь искр и задумался, пытаясь понять этот мир.
- А разве не так у вас устроено? Нет рун, нет потока - раб.
- Ох и законы у вас в Кирме. Мы ведь и сами не эферы. У нас последний эфер в селении был годков так восемь назад. И тот отправился на службу, – ответил Тулле. – А ты бы своему хозяину весточку послал, что тебя в долговые принудили. Пусть разберется.
- Да нет у меня никаких хозяев.
- Вольные что ли? – впервые за вечер подал голос Гунчар. – Из ватаги какой-то?
- Ну, что-то вроде…
- Вольным тяжко конечно приходится. За все плати монетой, своей землицы нет. Что добыл, на том и живешь, - заключил Тулле.
- Ну да. А ежели в ватаге эферы есть, так и на магуров можно поохотиться. С них и деньжат можно подсобрать. Вон, Гунчар наш тоже все помышляет уйти в ватагу какую. Даже псину завел. Только толку от той...
- А разве же так лучше - служишь всю жизнь какому-то хозяину?
- Конечно! – оживился Толле. – И земля есть и занятие ладное, и семью кормишь. А коли чего – хозяин земли так и заступиться сможет.
- Это если дело по душе. А так смотря кому служишь. А то вон, как Фир, пойдешь камни с утра до ночи грызть.
- Ну да…
В глубине леса раздался вой и дровники встрепенулись, хватая поленья. За костром я не заметил, как солнце скрылось за горизонт и на небе появились первые огни. Один лишь пес на привязи, наевшись мяса, лежал у ног Гунчара, и даже не думал шевелиться.
- Тьфу ты! – сплюнул Тулле. – Вот же погань дикая, никак не уймется.
- А у вас то, что случилось? – спросил я, озираясь по сторонам и слушая лес.
Братья потоптались на месте, смотря в гущи зарослей, отправили молодого разжигать костры вокруг лагеря и уселись на бревна.
- Тут вот какое дело, Фир, - начал Толле. – Наша работа – заготавливать лес, да сплавлять его вниз по реке. Там его встречают у дома Хартог. Шо-то идет корабелам в порт, шо-то на дома. Собственно семья Хартог тем и живет. А лес у гор тут хороший. Крепкий, в воде не тонет, прочный, звенит, шо тот дарбук кишкой натянутый.
- Да вот напасть случилася, - продолжил Тулле. – Месяцев так с пять, наверное.
- Ежели не больше, - покивал брат.
- Да, может и шесть. Пришел туман с той стороны. Заволок леса и реку, что корову и с пяток шагов не видать. С тех пор ничего не слышно оттуда. Мы лес то сплавляем, как велено, да и не понять что там. Купцы перестали ходить. Свор Хартог, хозяин земель наших, не приезжает более. Вообще люд ходить перестал. А туман густой, тихий, ни звука, словно пропасть какая за ним.
- Ага. – поддакнул Толле. - И зверье оттуда как повалило. Волков понабежала тьма. Чуть всю скотину нам не извели в селении.
- Мы всегда с собой Квоку берем. Уж больно любит Толле яица по утрам. А сегодня и ту загрызли. Прибить бы эту шавку, - указал он на пса. – Никакого толку от вшивого, да Гунчара жалко. Больно полюбил никчемную. Вот после несушки и пошли по следам. А там уж и волки отыскалися и вы в пещере своей.
Гунчар закончил с кострами и присел на другом краю моего бревна.
- Сегодня еще горы шо-то говорливые стали, камнем посыпали. Думали душка сержится. Кони испугались, да в лес ломанулись. А как теперь бревна то перенести - вопрос.
- Вопрос, - поддержал брата Тулле.
- Да кто этот ваш душка? Вы и меня так называли.
Братья усмехнулись друг другу и продолжил Толле.
- Мы же знать не знали, шо долговые в горах. А горы частенько шумели, камень падал. Бывало и зашибет кого. Ну и видимо шобы детишки не бродили по чем зря, и стали поговаривать, мол живет в горах тролль, который путниками заблудшими кормится. Душу проглатывает, а кости перемалывает, да камнями срать ходит. А сейчас, видимо, много люда сожрал, опоносился, вот и гадит камнем без продыху. С испугу Гунчар и принял тебя за него.