О, нет.
— Но… Мишель говорила, что у них нет денег на помощников, — говорю я, запинаясь.
— А я бесплатно, — отвечает он со своей ослепительной улыбкой. — Очень ценится при поступлении в колледж.
— Как ты…? — Я кладу руку на одно из креплений.
— Я работал в мастеровой бригаде при театре со времен средней школы. Я построил десятки таких. Плюс, мой отец художник. Я в ладах с металлом, и мне не составляет особого труда делать всё это и электропроводку.
Электропроводка. Насчёт неё я переживала больше всего с самого начала. Мне никогда раньше не приходилось работать с проводкой, и хотя я знаю, как я хочу, чтобы это работало, я всё время надеюсь, что провода как-нибудь сами проведутся. Лампочки, сделанные на заказ, и оборудование стоят в коробках у стены в моей комнате в доме Сириуса. От одного взгляда на них мне уже становится плохо.
Если лампочки не будут идеальны, то всё оформление зала не станет иметь значения. Если я пролетаю с этим залом, то доказываю Мишель, да и себе, что крупные проекты мне не по зубам.
— Ты и вправду думаешь, что можешь сделать освещение?
— Я в этом уверен.
Я закрываю глаза и кладу руку на свой ноющий лоб. Я не хочу, чтобы он был здесь. Из-за него всё кажется странным и сложным, и я ненавижу то, что запоминаю его лицо, и могу точно вспомнить то, какие ощущения испытала, когда его рука скользнула в мою ладонь.
И самое ужасное то, что настоящей причиной, по которой я избегаю его звонков то, что теперь я его боюсь.
Часть меня хочет узнать, насколько плохо всё могло кончиться, если я позволю себе чувствовать то, что я хочу чувствовать, и увидеть, к чему может привести то соединение наших рук.
Я не могу делать это. Я не могу допускать новые потери. Я не могу хотеть что-либо, что не может длиться вечность, либо быть реальным.
Но этот зал реальный и, да завладей мной хаос, он мне нужен.
— Беру тебя в подчинение, — говорю я.
Рио вопросительно вскидывает тёмные брови.
— Всю следующую неделю ты забываешь про жизнь вне этого зала. Мне нужно твоё время, твоя голова, и особенно твой пикап. Будешь делать всё, что я тебе говорю, без вопросов. Это мой зал и ты здесь останешься так долго, сколько мне нужно. Понятно?
Рио кивает, улыбаясь от счастья, для которого нет причин.
— Хорошо, что Скотта здесь нет, — говорит Тайлер, продолжая строчить в телефоне. — После такой речи он точно запал бы на тебя.
— Ты, — я указываю на нее, и она поднимает взгляд на меня с усталым выражением. Я смягчаюсь и улыбаюсь ей. — Иди за едой для всех, потому что мы здесь сегодня надолго. Бери мою карточку и можешь не торопиться.
— Как скажете, сэр! — подпрыгивает Тайлер, отдавая честь. — Мне нравится, когда ты начинаешь командовать. Ты просто прелесть. — Роясь в моей сумке, она находит мой бумажник и убегает.
Я глубоко вздыхаю и берусь за следующее крепление. В мгновение ока Рио оказывается рядом со мной, помогая устанавливать его на нужное место. Он двигается уверенно и легко. Мы с Тайлер обращаемся с ними неумело, никто из нас особо не знает, как это делается правильно. Он держит неудобную по длине доску на месте, пока я навожу гвоздострел.
Он ждёт, когда я ловлю ритм, прежде чем говорить.
— Итак.
Дуф.
— Насчёт того вечера.
Дуф.
— У меня такое ощущение и, поправляй меня, если я ошибаюсь, потому что я не говорю на языке девушек, хоть и отчаянно пытаюсь его выучить, что ты была…
Дуф.
— … немного расстроена.
Дуф, дуф, дуф, дуф.
— По крайней мере, ты делаешь успехи с языком девушек, — отвечаю я сквозь зубы.
— Что я сделал?
Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него. Он всё разрушил, вот что он сделал.
— Какую часть темы о том, что мы просто друзья, ты не понимаешь?
Его улыбка — просто шедевр, чистый и прекрасный, но что-то ещё поблёскивает в его синих-пресиних глазах.
— Друзья держатся за руки.
— А, да ладно?
— Всё время.
— Поэтому вы со Скоттом частенько за руки держитесь.
— Приходится завязывать с этим. У него потные ладони.
— С Тайлер?
— Слишком костлявые. Сразу вспоминаются кошмары из детства про танцующие скелеты.
— Может каким-то другим друзьям, кого я не знаю, ты регулярно сжимаешь пальцы, если это такое нормальное проявление дружбы?
— Нет, не особо.
— Значит, говоря о «друзьях» и «всё время», ты имеешь ввиду «никого» и «никогда».