Приятного прочтения <3
P.S. очень надеюсь в скором будущем вернуться ко второй части рукописи
Я не был на могиле мамы с самых её похорон. И сегодня, открыв глаза, понял это со всей ужасающей чёткостью. Я. Там. Не. Был.
Меня самого скоро унесут на кладбище, будь проклята эта клятва с дьяволом. Но я по-прежнему не находил в себе силы, чтобы окончательно признаться в ее смерти. Чтобы смириться и наконец перестать бороться с самим собой и приступами ненависти к отцу.
Да, Ньют был не лучшим папой на свете, ведь он променял нашу семью на эту треклятую Катрин и решил создать новую - с ней. Я уже не мог никого винить в том, что его счастье заключалось в сторонней женщине, а счастье мамы - в нем. Последние дни жизни заставили меня многое переосмыслить.
Мама сама осталась с ним. Сама выбрала жить с тираном, который только насиловал её, а любить уходил другую. То был её выбор, и ничей больше. Это она цеплялась за то, что на деле оказалось давно умершим. Но на душе от таких откровенно дерьмовых оправданий все равно кошки скреблись.
Нужно сходить на кладбище. Но идти с пустыми руками не хотелось, а деньги ещё надо найти в закромах заваленного хламом стола. К тому же, я совершенно не помнил, где находится её могила. Мозг стер это воспоминание, словно мусор. Ненужный голове шлак. Все, что отпечаталось в памяти, — это грязь, хлюпающая под носками дорогих ботинок, что мы выбирали с мамой и что меня с громкими криками заставил надеть отец. Проливной дождь косыми плетьми хлестал по крохотной процессии, состоявшей из нетерпеливого и желавшего поскорее убраться оттуда Ньюта, ничего не понимающего меня и двух работников кладбища, помогавших нам с погребением. Они помогли донести до вырытой могилы гроб и закопать яму. А дальше в памяти зияла ужасающая пустота. Будто ничего и не произошло.
Прошёл ничтожный месяц. А по ощущениям минул год, никак не меньше. И накануне моей смерти пришло время навестить маму.
Я нехотя сполз с кровати. Взъерошил и без того растрёпанные после сна волосы и подался к столу. Машинально вытянул один из ящичков и вслепую пошарил в нем рукой. Пальцы нащупали пару скомканных бумажек и столько же металлических кругляшей. Я вытянул это сокровище и положил его на стол, иначе бы просто забыл, что собирался купить цветы. И только тогда пошёл заниматься утренней рутиной: умыванием, приготовлением завтрака. Благо, Ньют с Катрин закрылись в гостиной, и я слышал только их приглушённое бормотание. Дабрия тоже не почтила своим присутствием, но я был только рад подобному обстоятельству. Разговаривать ни с кем не хотелось. Я не желал объяснять, куда опять намылился, хотя в последнее время вообще не любил покидать спасительные стены родной комнаты.
Быстро разобравшись с рутиной утра, я помыл за собой посуду, словно не желал оставлять ни малейшего следа своего присутствия в этом проклятом доме, и подался назад, на второй этаж. Натянул первую попавшуюся одежду, скрыв уродливую метку Люцифера, и, подхватив со стола деньги, сунул их в карман куртки.
- Ты справишься, - выдохнул я, застёгивая молнию на куртке. - Уже ничего не изменишь.
И вот я вышагивал по пустынному тротуару в сторону ближайшего цветочного магазина. Кладбище находилось в другой стороне, и мне приходилось делать большой крюк. Но меня это не волновало. Заодно прогуляюсь. Проветрюсь. Хотя бы сейчас я должен решиться на подвиг ради мамы. Сейчас, потому что больше откладывать нельзя.
Над головой прозвенел колокольчик, когда я отворил дверь в магазин. Продавщица вскочила с насиженного места, резво отбросив в сторону наверняка уже зачитанный до дыр журнал.
- Чем могу помочь? - натянув дежурно доброжелательную улыбку, поинтересовалась она.
- Мне нужен букет.
— Это я понимаю, - рассмеялась она, откидывая назад блестящие русые волосы. Обычная молодая девушка, и, наверное, происходи это все в другой реальности, я флиртовал бы с ней без устали. Она была миловидной, такой, какие мне всегда нравились. Тогда, в жизни, казавшейся прошлой. Сейчас же мне хотелось лишь одного: покоя. Отметина, растянувшаяся на полруки, надёжно скрыта длинным рукавом водолазки, однако незнание законов не освобождает от ответственности. И рука не давала спуску, напоминая о себе ноющей болью. – В цветочном по-другому и не бывает.
Я выдавил из себя улыбку.
- Да, конечно, - неловко хлопнул я себя по лбу. – Можно мне букет из роз?