Я вздрогнул.
- Ее зовут Катрин? – мой ошарашенный видок говорил об испытываемых эмоциях гораздо красноречивее любых слов, которые бы даже не смог сейчас подобрать. Казалось, в этот момент из-под ног ушла земля.
- Да, ее так зовут, - слегка нетерпеливо произнес Ньют. – Хватит, еще раз говорю. Хотя бы перед ней покажись нормальным парнем. Ради мамы.
И это стало роковой ошибкой с его стороны, потому что в тот же момент я, только начавший успокаиваться, вновь вспылил.
- Не смей поминать мамино имя всуе! Ты не заслуживаешь этого!
Ответом на мою тираду стало растерянное лицо женщины, с которого наконец сошла злосчастная улыбка, и огорошенный подобным дерзким поведением отец. Однако он не произнес ни слова. Морщины на его лице медленно разгладились, выражение стало чересчур расслабленным. Пара секунд, и словно ничего не бывало. Передо мной стоял человек, совершенно спокойный и невозмутимый. Что ж, он выбрал тактику не рушить хорошее впечатление о себе на первом «семейном» ужине. Я ведь знал, при желании батя бы мне такого люля отвесил. Но ведь и я мог ответить.
- Прошу за стол, - повернулся он к женщине, жестом указывая на ее место и галантно отодвигая стул, помогая сесть. Я занял свободный угол стола, подальше от гостьи, а Ньют ушел на кухню разделывать утку. Между нами воцарилась неловкая тишина, которую разрушать я бы хотел в самую последнюю очередь. Но отцовская пассия считала иначе.
- Извини, я, наверное, лезу в твое личное пространство, но мы не представлены друг другу. Меня зовут Катрин Меллер.
- Люциус Малфой, - буркнул я. Глаза ее стали похожи на два небольших блюдечка, спина заметно напряглась, но затем она поняла, что это шутка, и легко засмеялась, расслабившись.
- Рада, что ты не лишен чувства юмора, - тепло, будто по-матерински, улыбнулась она, и на краткую долю мгновения я подумал, что, наверное, зря настолько в штыки ее принял, но тут же отогнал эту мысль как можно дальше. Я напомнил себе, что именно ее отец привел к нам в дом, когда траур по его законной жене только успел начаться. – А как твоя фамилия на самом деле?
- Майлз, - чуть скривившись, ответил я.
Катрин недоуменно наклонила голову, задумчиво окидывая меня взглядом.
- Насколько я помню, у твоего отца другая фамилия? – озвучила она свои подозрения, хотя могла бы этого не делать. Я и так знал, что она хотела услышать. Это постоянный вопрос, который мне раньше считали необходимым задавать. Почему-то всех интересовал именно этот отрывок нашей семейной биографии.
- Да, у него фамилия Сандерс, - произнес я, выдавливая из себя неискреннюю улыбку и чувствуя вновь пепел на языке. Возможно, это как-то было связано с преследовавшей меня тенью, потому что тогда же позади женской фигуры мелькнул черный силуэт, но я сдержался, чтобы не вскочить и не нарушить возникшее между нами хрупкое перемирие. До этого момента я даже не осознавал, насколько соскучился по человечному и нормальному общению.
- Но почему? – продолжала допытываться Катрин, но вопреки всему, мне было даже приятно ее внимание к этим мелочам.
- Мама решила, что не хочет после замужества менять фамилию на отцовскую, а когда родился я, в больнице без родительского ведома или согласия записали под Сандерса. И меня не особо это волновало, пока в пятнадцать лет я не решил взять мамину фамилию.
- Какие-то события повлияли на твое решение? – аккуратно уточнила она, заглядывая в глаза, словно хотела прочитать в них неприглядную истину. Все ее вопросы звучали так, будто эта Катрин устроила мне допрос с пристрастием. Но, на удивление, я действительно был не против. В этот момент в гостиную вошел отец, неся огромный поднос с разделанной уткой, еще дымившейся после духовки и истекавшей ароматными мясными соками. Я проглотил выступившую слюну вместе со словами, которые не хотел произносить при Ньютоне.
- Вижу, ты пытаешься найти с ним общий язык? – смеясь, спросил он, обращаясь к женщине, и поставил блюдо в середину стола. – Думаю, даже не стоит пытаться. Он стал таким замкнутым в последнее время. Совсем со мной не разговаривает.
Катрин еле заметно повернула голову в мою сторону и подмигнула.
- Да нет, Ньют, не сказала бы, у тебя прекрасный сын. Мы с ним даже успели немного познакомиться, и думаю, теперь он понял, что я не желаю ему зла.
Ее открытость, наверное, была заразительной, потому что на моем лице начала появляться слабая, но задорная улыбка, этакий намек на веселье. Ньют придирчиво оглядел меня, словно не верил своим глазам, но в конце концов удовлетворенно кивнул и сел на свое место. Начал раскладывать чуть поостывшую крупу по тарелкам, заполняя ее до краев, и дополнял это все щедрым куском мяса. Себе и Катрин он добавил в блюдо запеченных яблок, мне даже не предложил. Видимо, вовремя вспомнил, что я терпеть не могу ни тушеные фрукты из мяса, ни вот это ваше издевательство в виде пиццы с ананасами и слайсами курицы. Натуральное оскорбление моих вкусовых предпочтений, но чужие я никогда не считал нужным осуждать.