- Dormi usque mane![2]
А дальше я отключился, провалившись в глубокий сон.
[1] Имя имеет еврейское происхождение. Значение – сильная, мощная. Характерной особенностью является то, что носитель данного имени имеет расположенность к лидерству в крови. В контексте текста присутствует игра звуков: если имя читать быстро, выходит Мисс Задира. (прим. автора)
[2] В переводе с латинского – «усни» (прим. автора)
Глава 25
Проснулся я рано утром от того, что в горле пересохло до состояния пустыни под палящим солнцем. А за окном еще даже не пытался заниматься рассвет.
Кое-как дотянулся до телефона и с удивлением обнаружил на экране почти шесть часов утра. Так рано я еще никогда, наверное, не вставал… Но самое странное, повергшее меня в шок с самого утра, было отнюдь не это. В кровати лежал не я один. Около стенки, уютно притулившись, спала демоница. Оставшись без подушки, она подложила сложенные ладони под голову и безмятежно сопела, и в этот раз даже мои метания не смогли потревожить ее крепкий сон.
На лице расцвела довольная улыбка, однако практически сразу же померкла. Что-то вчерашние события не хотели вязаться в голове, складываться в единый узор. Что случилось в школе? Что вынудило девушку насильно меня усыпить, стоило зайти домой? Вопросы так и роились в голове, а я жаждал получить на них ответы. Не выдержав, в изнеможении потер виски.
Не успел проснуться, а мозг уже начал чересчур активную работу. Но мало было сушняка, будто я накануне нахлестался, как в последний раз, чрезмерно активного мыслительного процесса спозаранку, так теперь еще и живот пронзительно разорвал воцарившуюся тишину, гневно напоминая, что его в очередной раз позабыли покормить.
- Что же мне с тобой делать? – отчаянно прошептал я, оглядывая соседку по кровати. Возникла очень важная, острая дилемма: если встану, разбужу Дабри, но не встать тоже не могу. Жажда безжалостно раздирала горло острыми когтями, и терпеть ее не осталось совершенно никаких сил.
Я аккуратно зашевелился, стянув с себя одеяло и накрыв им девушку, попытался встать. Однако, как обычно, все мои старания пошли по одному месту, потому что кровать чересчур сильно прогнулась под моим весом, оказавшимся сосредоточенным в одном месте – пятой точке, натужно скрипя старыми, заржавевшими от времени пружинами.
Позади послышался тихий, заспанный голос.
- Ты куда собрался?
Я зажмурился. Все-таки разбудил… Как же чутко она дремлет, хоть вот так и не скажешь!
- Во рту очень сухо, - также тихо прошептал я. – Попить хочу.
- Давай я схожу, - подаваясь вперед, вызвалась она. – Ньют сейчас будет собираться на работу. Незачем тебе попадаться ему на глаза. Опять еще на какой-нибудь конфликт нарвешься.
- Будет интересно, на самом деле, - засмеялся я, прикрывая рот ладонью, - как ты будешь наливать воду у него на глазах? А главное, как понесешь мимо?
- За это не беспокойся, - заверила демоница, вылезла из-под мной нагретого одеяла и, будто мельком проведя по руке пальцами, подалась на кухню, оставив меня так и сидеть истуканом. Все вопросы, нестройным хором роившиеся в голове, после пробуждения Дабрии словно ветром сдуло. Что ж, хорошо, поговорим спокойно, когда Ньют уйдет на работу. Обсудить произошедшее вчера все-таки стоило.
А еще я заметил, чем меньше оставалось жить, тем больше, казалось, менялись взаимоотношения с окружающими. В идеале я должен был как-то просуществовать еще восемнадцать дней, но по факту, из-за этой чертовой метки прекрасно осознавал уже сейчас, что судьба отвела мне, дай бог, еще дней пару. Стоп. Откуда в моей голове появилось выражение «дай бог»? Откуда я нахватался таких речей?
Подумать об этом времени не хватило, потому что с бокалом в одной руке и практически полной полуторалитровой бутылкой – во второй, в комнату вошла Дабрия. Я с благодарностью принял наполненный до краев стакан и с жадностью осушил его за жалкие пару секунд. Тогда-то я понял, зачем нужна была бутылка: девушка подлила еще, и я с неменьшим энтузиазмом выпил все до дна. Кивнул в знак признательности и жестом попросил подлить еще.
Наконец удовлетворившись, я откинулся на кровать, немного отодвигаясь, чтобы освободить место девушке. Та поставила бокал на прикроватную тумбочку, около бутылки, и присела рядом.
- Прости, что усыпила тебя вчера, - произнесла она, беря руку и сжимая ее холодной ладонью.
- Ну, раз усыпила, наверное, для этого были веские причины, не правда ли? – усмехнулся я, опуская взгляд на переплетенные пальцы.
- Просто тебе бы не понравилось, что я решила сделать, - прошептала она, опуская голову и пряча глаза за волосами. В этой ипостаси у нее были длинные черные кудри, спускавшиеся почти до пояса. – Я боялась, что ты разгадаешь мои намерения раньше времени и не позволишь осуществить задуманное.