- Мисс Риверс, - добавила Джэкки, - очень талантлива. Она печатается под псевдонимом.
- Вот как, – отозвалась хозяйка. – Любопытно. Проследи, чтобы купили следующий выпуск журнала.
Миссис Трамп задумалась, а потом спросила, обмахиваясь веером:
- В Нью-Йорке такая же жара, как у нас?
- Да, - ответила Джэкки, - и на улицах полно поливальных машин...
***
Элен втолкнули в какую-то комнату, захлопнув дверь. Девушка осмотрелась. Вдоль стен стояли широкие низкие диваны, наподобие турецких оттоманок, и на них сидело несколько молодых женщин. Они казались напуганными и грустными.
Элен подошла к свободной кушетке и прилегла на нее.
Все молчали. Было слышно, как жужжит муха. Спертый воздух обжигал легкие. Элен уткнулась лицом в подушку, ничего не понимая. То, что с ней произошло - ужасно. А может, это всего‑лишь страшный сон, и, проснувшись, она окажется в родном доме?
Элен ущипнула себя и почувствовала боль. Нет, она действительно не дома, а в каком-то странном месте. Она отправилась в Тампу, сошла с поезда в пригороде N., и на вокзале ее выкрали какие-то люди и привезли в этот мрачный, уединенный дом, где заперли вместе с другими девушками. Да, ей чертовски не повезло, и следовало признать, что она по собственной глупости попала в беду.
- Ты тоже хотела сниматься в кино? – участливо спросила у нее молоденькая брюнетка.
Сердце Элен сжалось: как всё банально – она такая же амбициозная дура, как и остальные девушки в этой комнате. Ничего не ответив, она заплакалась.
Кто-то погладил ее по голове и сказал:
- Успокойся, милая: слезами горю не поможешь…
Элен подняла голову и посмотрела на утешительницу:
- Меня зовут Элеонор Риверс, а тебя? Ты знаешь, где мы находимся? Что это за место? И кто эти ужасные люди?
- Рада знакомству, мисс. Я – Оливия. Кроме нас, здесь еще четыре девушки. Знакомься: брюнетка ‑ это Доминика, блондинка ‑ Амалия, шатенка – Жанна, а мулатка ‑ Луиза. Всех нас, как и тебя, обманули. Мы оказались здесь из-за своих амбиций и излишней доверчивости.
Элен попыталась улыбнуться и сказала:
- Ты, наверное, хочешь сказать, из-за своей глупости.
- Может быть, и так. Только, что это меняет? Что сделано - то, сделано!
- Тебя тоже похитили?
Оливия усмехнулась:
- Нет. Меня никто не похищал. Я подписала контракт на участие в кинопробах с киностудией в Тампе, потому что решила стать кинозвездой. Вообще‑то, я актриса. Я играла в театре на Бродвее. Говорили, что я талантливая, - девушка невесело усмехнулась. - У меня было много поклонников, но мне этого было мало...
‑ Но если ты была актрисой на Бродвее и мечтала стать кинозвездой, зачем ты поехала в Тампу? Ведь в Нью‑Йорке тоже есть киностудии.
‑ Это долгая история. Но если тебе это интересно, я могу рассказать…
‑ Рассказывай, – подала голос мулатка. – Мы тоже хотим послушать.
‑ Да! – отозвались и другие девушки.
‑ В тринадцать я потеряла родителей и оказалась без средств к существованию. Однако, несмотря на это, твердо решила покорить Нью‑Йорк. Мне не хотелось оказаться в семье своей единственной родственницы, троюродной тетушки, живущей в небольшом городке на Западе, так как ее семья бедствовала. Я устроилась горничной в один богатый дом. Но, спустя три года, мне до чертиков надоело мыть полы и быть на побегушках. Случайно я увидела объявление в газете: для новой театральной постановки на Бродвее требовалась молодая актриса. Я загорелась идеей попасть на сцену. Мне было уже почти шестнадцать, и я решила попытать счастье. Я уверенно вышла на сцену и прочла людям, сидевшим за столом в темном зале, монолог Гамлета. Сейчас я знаю, что это был неудачный выбор, и что я прочла монолог плохо. Однако, несмотря на это, я понравилась, и меня взяли. А потом я решила попытать счастья в кино.
В Нью‑Йорке есть не только киностудии, но и огромная конкуренция среди актеров. Одним словом, мне сказали, что я им не подхожу.