— Такое название могли выдумать только люди, — согласился Предвестник с полуулыбкой, обнимая ее и поглаживая по волосам. — Но сейчас, глядя с Земли, я легко могу понять, почему вы ее так назвали.
До этого они смотрели больше друг на друга — но теперь оба, как по команде, уставились на разлитые в темноте неба звездные скопления, похожие на лужицы чистейшего эфира. В тишине, прерываемой лишь негромким дыханием и далеким гулом автострады, казалось, можно было услышать музыку сфер, доносящуюся с недосягаемых вершин бытия.
— Ты ведь был в других мирах, да? — спросила Йона тихонько, вытянув вверх ладонь и медленно сжимая пальцы, точно пыталась поймать звезду рукой. — Какие они? Расскажи мне. Там все совсем не так, как у нас?
— Ох, Йона, — вымученно улыбнулся Бедствие. — Быть-то я был. Только ты забываешь, кто я такой. Миров, которые я посещал, больше не существует.
— Ну и что, — упрямилась она, ерзая в его объятиях, как маленький вертлявый ужик. — Даже если теперь их нет, что-то же было там интересное? Я не поверю, чтобы не было. Расскажи! Ну пожа-алуйста, — ее наивный и умоляющий взгляд не оставлял ему и шанса.
— Расскажу, — лукаво улыбнулся Предвестник. — Но сначала поцелуй.
— А-а, злодей, — притворно нахмурилась Апостол, накрывая его губы узкой ладонью. — Мстительный какой.
Впрочем, она скоро сдалась под его взглядом, полным нежности и тихого обожания. Отняв руку, хитренько клюнула его в губы — но, конечно же, он не был бы собой, если бы позволил ей отделаться так легко.
— …Все равно этот мир самый лучший из всех, — признался Бедствие, перемещая губы к уху девушки. — Ведь здесь есть ты.
— Я, которая никогда не побывает в других мирах, — улыбнулась смущенно Йона, перебирая пальчиками по его плечу, точно играя на невидимом пианино. — А было бы круто. Жаль, это невозможно.
— Это к лучшему, поверь, — хмыкнул Предвестник.
— Почему? Там опасно? — поинтересовалась Апостол, возвращая свое внимание недоступным звездам.
— Для людей везде опасно, — криво улыбнувшись, он потрепал ее по волосам. — Для меня — нет.
Девушка с любопытством смотрела в ядовито-зеленые глаза Предвестника, слабо мерцающие рядом с ее лицом, и одним этим взглядом призывала продолжать.
— Ну хорошо, я вспомнил кое-что, — сдавшись, Бедствие прижался к лицу девушки сбоку, как делала она до этого, чтобы убрать возможное искажение ее зрения. — Где-то в том квадранте дело было, — он указал на одно из бледных звездных скоплений вдалеке. — Там был мир… планета, полная существ-каннибалов, — поведал он, понизив голос, чтобы нагнать атмосферы. — Мелкие такие, похожие на ваших земных насекомых. Они пожирали друг друга без особой причины. Не потому, что враждовали, и не потому, что им нечем было питаться. А просто так… ну, может, вкусно им было, не знаю. И постепенно вырождались, как следствие.
— Кошмар какой, — охнула Йона, заинтригованная его рассказом. — Но постой, разве они сами себя не уничтожили бы? Я имею в виду, без вашего вмешательства.
— Медленно, — пояснил Предвестник. — Очень, очень медленно. Их планета была… раз в десять больше Земли, а этих «насекомых» на ней были дециллионы, — поведал он, прикинув что-то в уме.
— Дециллионы — это сколько? — не поняла Йона, пытаясь сосчитать на пальцах, что это за число такое. — «Деци» это… десять?
— Тридцать три нуля после единицы. Короче, очень много, — хохотнул Бедствие, продевая свои пальцы сквозь ее и запирая их в замок. — Им могли потребоваться сотни тысяч, может быть, миллионы лет, чтобы окончательно пожрать самих себя. Поэтому нас и послали им… помочь, — закончил он с едкой иронией.
— Миллион лет — это разве много? В плане, для Вселенной, — уточнила Апостол, перебирая пальцами в замке двух ладоней. — Разве ей есть дело до каких-то жуков?
— Не до жуков, а до энтропии, — вздохнув, пояснил Предвестник. — Жуки жрали себе подобных, а это увеличивает энтропию, знаешь ли.
— Намного? — поинтересовалась Йона.
— Грубо говоря, вдвое относительно одного живого существа, — подумав, ответил он. — Тут простая математика. Представь, что энтропия — это яблоко. Ты съела одно, и твой сосед одно. А потом ты съела соседа, — усмехнулся Бедствие, шуточно клацая зубами у нее над ухом. — Итого внутри тебя два яблока.
— И сосед, — фыркнула Йона, извернувшись, чтобы не попасться ему «на зуб». Вместо этого открылась ее шея, и Предвестник уткнулся в нее губами, оставляя на нежной коже розовый след.