Рядом с «Фронтиром» находился блок под названием «Black Hacker. Emulation» (*).
(*) Black Hacker. Emulation - (англ.) Черный Хакер. Эмуляция.
В его глубине клубился серый туман, в котором поблескивали искорки - зашифрованные данные не отображались. Прежде чем запустить «Фронтир» я вызвал командную панель, набрал адрес, ввел пароль и подключился к удаленному серверу.
Это мой макет реальности. Созданный мною мир бесконечного лета, в котором теплый ветер гуляет в поле среди изумрудной травы. С песчаной нагретой солнцем дорогой, бегущей к замку на горизонте. Хотя замок - это лишь нарисованный фон, Илва захотела «жить» в небольшом коттедже.
«Зачем мне каменная громадина» - смеялась она.
Я не программист - пользовался для создания виртуальной реальности стандартной программой. Рисовал долго и кропотливо, неумело вводя параметры для каждого объекта.
Илва встретила меня на дороге, увидела, побежала навстречу.
Она выглядела так же, как в игре «Хвергельмир», когда я впервые ее встретил. Только вместе звериного меха на Волчице теперь было белое платье. У нее тонкий нос и полные чувственные губы. Ветер развевал светлые волосы, обычно собранные в тугую косу. Они в беспорядке падали на спину, закрывали лоб и глаза, отчего Илве приходилось их часто поправлять.
- Привет, герой, - сказала она.
- Привет, Волчица, - улыбнулся я.
Затем обнял ее и крепко прижал к себе, чувствуя упругие груди под невесомой тканью. Илва отвела со лба прядь волос, хитро улыбнулась и спустила шлейку с плеча.
- Не надо, - сказал я и вернул шлейку на место. - Не сейчас.
- Куда спешит мой герой? - Она освободилась от объятий и игриво потянулась.
- Перестань, - нахмурился я. - Сейчас действительно не время. Джонни зависла. Я иду ее искать.
- Та-а-к, - протянула Илва, отворачиваясь. - Значит, ты идешь в пространство Чендлера. Без меня. А я, значит, остаюсь здесь одна?
Она повернулась ко мне. Ее глаза превратились в узкие щелки. Верхняя губа приподнялась, обнажив острые, как у волчицы, зубки. Не помню, чтобы программировал такой облик.
- Я понимаю, что здесь всё не так, всё не настоящее, как в пространстве Чендлера. И я не такая.
- Ты такая, - попытался я вставить хоть слово, но в разговоре с разгневанной Волчицей этот номер не проходит.
- Ты давно хотел вновь вернуться туда. Я же видела, как ты страдаешь. Ты снова хочешь испытывать риск, приключения, вновь сражаться и побеждать. Но боишься при этом, что из-за тебя опять кто-то пострадает. Не обманывай себя - рано или поздно ты всё равно вернешься. Себя не изменишь. Но я иду с тобой!
- Нет!
- Ламберт! Ты тоже меня знаешь. Я решила уже давно, что уйду! Думаешь легко жить здесь, в красивой сказке, постоянно ощущая, что всё это не настоящее, что твое тело лежит в вонючей больнице? Что медсестра, когда моет меня, как бы ненароком касается тут и там? И каждый раз заходит всё дальше? А я делаю вид, что нахожусь в пространстве Чендлера, и ничего не чувствую.
Илва села прямо на песок и спрятала лицо в коленях. Я опустился рядом. Мы некоторое время помолчали, затем я сказал:
- Я хотел тебя вытащить. С самого начала.
- Ты же не знаешь меня в жизни. - Илва подняла на меня взгляд.
Фантазия рисовала мне ее заплаканные глаза, но в этой виртуальной реальности нельзя было плакать. Во всяком случае, я этого не запрограммировал.
- Вдруг я старая и некрасивая? Ты только разочаруешься, и будешь жить в бегах с уродиной.
На самом деле я видел ее фотографию, когда Джонни пробралась для меня в архив Интерпола. В жизни Илва выглядела совсем неплохо.
- Я доверяю вкусу твоей медсестры, - неудачно пошутил я.
Но Волчица не возмутилась, как обычно, даже не обратила внимания на мои слова.
- А соседка по палате храпит, как экскаватор. Я ведь не твоя игрушка, Ламберт. Я тоже хочу жить.
- Там не жизнь, - сказал я.
- Тут - тоже.
Рядом со мной ползла большая бронзовка, и травинка прогибалась под ее весом, отчего вместо того, чтобы подниматься, жук опускался всё ниже. Я посадил бронзовку на ладонь.
- Не помню, чтобы такого программировал, - произнес я.
- Не уходи от ответа, - сказала Илва.
Бронзовка забралась на мой палец, разломала надкрылья и улетела.
- Хорошо, - кивнул я, поднимаясь. - Мы идем в игру. Общая встреча назначена на двенадцать.