М. Б. Довольно известный случай, который так же любит вспоминать местная гопота, которая на задворках этого ДК отдуплила и металлистов, и гоняющихся за ними люберов.
Р. Ну этого мы не застали, потому как у нас свое приключение наметилось. Захватывать автобусы – это была традиция еще начала восьмидесятых (и не только у нас), поэтому мы один оккупировали и на нем уехали, запугав водилу своими дикими рожами и всем остальным. То же самое сделала и часть люберов, забив другой автобус. А здесь, наверное, надо пояснить, что это место представляло собой промзону, через которую шли автобусные маршруты. И, отъехав поглубже в заводские лабиринты, мы автобус-то возьми и тормозни. А когда наши преследователи радостно подъехали и остановились, мы уже двумя группами двери у ЛиАЗа заблокировали. Короче говоря, выйти «кепки» могли только по двое, а шофер, которому проблем уже хватило выше крыши, впал в ступор и так до конца мероприятия и просидел. На самом деле было забавно наблюдать, как сначала боевой запал сменяет неуверенность по мере количества огребающих возле на выходе из автобуса. Опыт тогда решал очень многое, у нас он был. У них – недостаточный. И многое решала инициативность. Кто первый начинал, тот и выигрывал. Конечно же, у нас тогда уже был большой опыт таких уличных драк, распределены роли, и мы были уверенны друг в друге. И еще: любера уверенно себя чувствовали при преимуществе один к шести, а тут его не было. Короче, мы их просто жестко избили. В тот день мы вышли из этого победителями, даже покуражились, а остальным металлистам порядком досталось. Это был им урок: быть в те времена металлистом не значило только размахивать хаерами и «козами». За свободу самовыражения надо было платить.
М. Б. Ну да, нахрапом и толпою можно взять только толпу, при этом персонально разобрав противников. В принципе, уже когда автобус взяли, можно было спокойно оборону держать прямо на площади.
Р. Можно. Но задача стояла иная. Да и перепало металлистам в этот день достаточно. Нужно было выходить из ситуации только с победой. Вот тогда уже стало совсем понятно, что это не просто частные столкновения, а политика. И, положа руку на сердце, могу сказать – не знаю как все, а мы сами провоцировали драки. По-другому и не могло быть. Еще до того, летом того же года, когда любера только-только стали появляться в парке Горького, начали происходить какие-то стычки. Но иногда можно было просто запугать, взять на понт. Я это умел очень хорошо; не зря же в детстве был хулиганом и с детских лет владел мастерски матом и говорил по фене. Помню, мы шли по парку Горького с Ильясом и Клаусом, а они тогда были совсем молодые и мелковаты. К нам навстречу подошло пять «кепок», и, пока завязался разговор «а что, зачем», гляжу – еще пять, а нас трое. За себя переживать не стоило: пять на троих – это не много, но со мной совсем еще подростки были, ну и пришлось конкретизировать разговор, пока их более десятка не набралось. Стандартные по тому времени разговоры: «Ой, а давайте поговорим, а почему вы так выглядите?» «Ну потому, что мы так хотим и такими будем и никого не волнует, зачем и почему. Давай, мол, короче.» Народец все пребывает, подошло еще пятеро из них, стало уже десять на троих. Но мы как-то и не испугались, наоборот, терять уже нечего. Да и кураж такой, что борзотой перепереть несложно. «Ну-к, а дай значок поносить?» «В гробу тебе его наденут.» «Ты что серьгу носишь, может, пидор?» «Ну да, таких, как ты, ебу.» «А чего?..» «Через плечо. Не горячо?» (это, конечно, художественный перевод тем моих речей – настоящие совсем нецензурные). В ответ – смешки и никаких попыток дернуться. Потом еще пятеро подошло. Но я их запугал, я это очень хорошо умел. Намекнул, что я при пере (ноже), и если что, то парочка из них реально пострадает. Руку держал в кармане косой, но ножа там никакого не было; нас же постоянно забирали в ментовку и носить с собой перо было совершенно не кстати.
Вообще я болтать в таких случаях не любил. Предпочитал с ходу врезать. И был этим известен. Но иногда, как в этом случае, можно было и поговорить. И как-то давно уже подмечено: если сразу не начинают с молотилова, то все это занудством и угрозами оканчивается. Естественно, что если слабину дать, то огрести можно тут же. Но проще было такие, никуда не ведущие разговоры, не вести. Напор и нахальство обеспечивают обычно половину победы. В общем, бывалый человек сразу видит, что будет: драка, поустопорожний базар или просто возможность надавать по башке. Я предпочитал первое или последнее. Это было и до люберов, когда многие поначалу выступали против наших гуляний, но тот же Эдик брал на себя риск и всегда бил первым. И я предпочитал такой стиль. У нас даже позже было эдакое соцсоревнование: кто при заварухе начнет первым. Все стремились меня обогнать, а это было не просто. Вот и была у нас слава злодеев, хехех… И она отлично на нас работала.