Обойдя по кромке, я углубился на два метра и снова сделал круг, так и ходил по кругу, с каждым разом забирая все глубже и глубже, пока не наткнулся на куст знакомых ягод. Объел куст и заглянул под него, а там нашел какие-то странные, голубоватого оттенка, грибочки. На всякий пожарный я захватил с собой парочку, но брал их аккуратно, через тряпицу. В пятидесяти метрах вглубь леса на восток от моего дерева я нашел деревце с плодами, которые я ел с парнями в первый день на этом острове. Запасся впрок и вернулся к исполину, вновь напился воды из родника и присел на отдых в корнях дерева.
На заготовку еды я убил добрых четыре часа, тихо ходить по лесу и постоянно прислушиваться меня никто не учил, а потому все это происходило очень медленно, к концу заготовки я вымотался как физически, так и морально, постоянно ждать опасности напрягает.
* * *
Так потянулись дни, я уходил в лес за фруктами, возвращался к дереву, к счастью за это время хищники меня не беспокоили, а вот я побеспокоил местную травоядную живность, теперь они обходили исполина и его полянку не меньше чем за двадцать метров.
Руки полностью зажили через две недели и я смог залезть на дерево что бы посмотреть что творится в чаше. Когда я поднялся наверх, там было пусто, шершавая поверхность ствола и ничего более. Я уселся в центре чаши в позе лотоса и стал ждать. Через пол часа из всех пор дерева снова стала сочиться странный сок, на этот раз я решил не рисковать и по быстрому спустился обратно, что любопытно, сок выступал только внутри чаши, а снаружи дерево оставалось таким же сухим.
Я решил поохотиться, а для этого мне нужна была хорошая дубина. В ближайшем лесу я такой не нашел, а потому захотел отломать ветвь исполина, но сколько бы я не пытался, у меня ничего не вышло. Толстые ветви не поддавались, а тонкие гнулись как угодно, но сломать так и не получилось. Тогда я совершил попытку охоты в рукопашку.
Присев у корней одного из деревьев, я присыпал себя опавшей листвой и мхом и обложил сухими ветками, что бы скрыть свое присутствие и стал ждать. Шесть часов сиденья без движения были морально тяжелы, но показали результат.
Ко мне подошла одна из крысомордых тварей и стала рыться в земле, она подходила все ближе и ближе. Когда до твари оставалось всего метра полтора, я рванулся к ней и навалился всем телом. Более длинные задние ноги позволяют твари делать длинные прыжки или наносить сильные удары, а потому мне нужно было не дать крысоморде дотянуться до меня своими задними лапами. Я привалил ее к земле, но та сделала рывок и пролетела метра два со мной на спине, однако мой вес все же прижал ее и крысоморда не успела подтянуть задние лапы для второго точка.
Лежа на ней я обхватил шею твари захватом из борьбы и стал душить. Зловонная пасть щелкала у меня возле уха и я уже начал бояться что у меня не хватит сил ее задушить, как та стала слабеть и затихать. Через пять минут после того, как крысоморда затихла, я взял ее за хвост и, раскрутив над головой, приложил ее со всего маху башкой об дерево и повторил эту процедуру еще пару раз, для верности.
Ночи в этой местности теплые, а потому я все это время обходился без костра, но теперь мне нужно было поджарить мясо, а потому я набрал хвороста и, как учил меня дед, разжег костер, на это у меня ушло больше часа, но все же я добыл огонь. С горем пополам я смог выпотрошить крысоморду, промыл ее в ручейке и, продев сквозь всю тушку толстую ветвь, повесил ее над костром. Шкуру снять было не чем, а потому вонь паленой шерсти я запомнил на долго. Сразу обжарив ее на большом огне я убрал ее в сторону и дождался пока прогорит костер, а затем подвесил ее низеко над углями.
Уже через пару минут закапал на угли жир и повеяло шашлыком, я уже не мог дождаться когда она будет готова и был готов начать есть ее в полусыром виде, но все-таки сдержался, все же растительная диета не идет на пользу организму. Через час томления над углями я снял тушку и попробовал получившееся блюдо. Без соли, специй и маринада шашлык вышел жестковат, но, изголодавшееся по мясу за две недели, тело было благодарно за такой подарок и поглощало мясо с неимоверной скоростью.
Потроха я для эксперимента забросил в чашу дерева и стал наблюдать, что же произойдет. Как я и ожидал, как в прошлый раз через пол часа начал вырабатываться древестный сок, которого за час собралось достаточно, что бы потроха скрылись под поверхностью. Как только потроха скрылись в соке, так его выработка прекратилась и дерево начало высыхать. Сок же, как и у меня на коже, начал подсыхать и густеть, но не затвердевал, а скукоживался к центру чаши. Сок собрался в центречаши в шарик, диаметром сорок сантиметров примерно, при этом потроха, разбросанные по поверхности, так же съехались к центру шарика и начали растворяться в нем. А за тем произошло то, чего я не мог ожидать, прямо в центре чаши появилось углубление, в которое, как в воронку, затекло все содержимое шарика, резко ставшего жидким. Как я и предполагал, это дерево оказалось хищным, хотя и довольно странным, больше в округе ста метров не было ничего подобного. Для эксперимента я закидывал туда и растительные отходы, но дерево их не перерабатывало, а потому я их убрал оттуда.