Он восседал в купальне, словно король, поедая виноград. Дверь за мной глухо хлопнула, но он даже не глянул в мою сторону.
– Оставь и уходи, – витая в своих мыслях, скомандовали.
Видно, он принял простыни у меня в руках за банные полотенца.
Я так и осталась стоять, ожидая его действий. Мой план был достаточно прост. Мне нужно было опрокинуть министра так, чтобы он ударился затылком о плитку. Я взяла с собой мозаику, схожую с той, что продемонстрировало мне зеркало, так как думала, что девичьему телу не хватит сил свалить это стокилограммовое «фу» и придётся исподтишка бить. Однако планы изменились в ходе операции. Теперь я знала, что справлюсь и с ним, и с подмогой, которая может прибежать на шум.
– Опять… – тяжело вздохнув, промычал Моринер, – Такие деньги отдаются, а они не способны выдрессировать их как следует, – всё ещё что-то рассматривая перед собой, бубнил он, – Засужу.
Господин министр с недовольным лицом, закинув очередную виноградину в рот, поднялся с подводной лавочки и, собирался уже прошествовать к ступеням на сушу, но подняв на меня глаза – остолбенел. Его лицо просто кричало о том, что он в ужасе, а я с каждым мигом ощущала, будто сила, спящая всё это время внутри меня, жаждет вырвать наружу. На лице сама собой расцвела улыбка и я, было, двинулась вперёд, чтобы завершить дело, но всё пошло не по плану. Человек передо мной, который только что был белый как мел от испуга, стал снова менять краски, а именно – багроветь, а затем и синеть.
Этот кретин от ужаса, непонятно чего испугавшись, подавился виноградиной и теперь задыхался. Руки его царапали горло со вздувшимися венами, а налившиеся кровью глаза, будто рвались вылезти из орбит.
Я стаяла немного ошарашенная, ведь такого развития событий никак не ожидалось. Всплеск воды и туша всплывает брюхом вниз.
Пациент мёртв.
– Вот идиот.
Уже дома, рассказывая Сэлле всё в красочных подробностях и заходясь от безудержного смеха, осознала, что так и не поняла причину его паники.
Детали того, как моё, покрывшееся предвкушающими мурашками тело, испытало сущий восторг, видя последние доли секунд жизни его мерзкой душонки – я опустила.
– Как думаешь, чего он так испугался? – снимая остатки грима, поинтересовалась я у новоиспечённой подружки. Хотелось побыстрее переодеться и всё-таки отметить день рождения мисс Клэрис Сетелит.
– Кто знает, – ответила она мне вроде спокойно, но я отчётливо услышала ухмылку в ёё словах.
А может мне показалось.
…
– Мой лорд! У меня срочные новости! – бедный мистер Родерик ещё со вчерашнего дня обдумывал, как доложить своему господину неприятные известия, как тут произошло ещё и это.
– Что?
Герцог Рэйскиф разместился в кресле у камина и внимательно читал предоставленный ему список расходов на собственную свадьбу.
– Министр Эрбиум Моринер мёртв, – голос управляющего немного дрогнул, потому что новости на этом не заканчивались.
– Прямо перед решающим собранием, где за этим старым скрягой было бы последнее слово? Как глупо, – чувствовалась усталость в голосе Грэга, – Пусть главный дознаватель тихо разберется с заказчиками и исполнителями. Нам ни к чему сейчас шумиха с заговорами. Такими темпами границы Йордширда никогда не откроются.
– Кхм… – кашлянул мажордом, покрывшись нервной испариной, – Дело в том, что это был несчастный случай.
Взгляд хозяина замка, направленный на слугу, источал недоумение с начинающим нарастать раздражением.
– Повтори.
– Главный дознаватель, прибывший в замок Моринер, вместе с врачом, констатировали смерть от удушья… виноградом.
– Как ты сказал? – брови говорящего взлетели на несвойственную им высоту, – Восемнадцать покушений и пасть в схватке с виноградиной? Вот идиот, – страдальчески обхватив запрокинутую голову, простонал герцог, – Иди, мне надо обдумать наши дальнейшие действия в связи со сложившейся ситуацией.
– Мой лорд, это ещё не всё, – словив испытывающий взгляд своего нанимателя, Родерик быстро протараторил, – Письмо с договором о вашей с мисс Сетелит помолвке, и последующем браке было отклонено.