— Возможно, — промямлила она.
Двери зала неожиданно распахнулись. В проходе показался высокий мужчина в шелковой синей робе, перевязанной белым поясом. Мужчина был в возрасте приблизительно сорока, может чуть больше или чуть меньше, лет. На голове начинала проступать седина, однако сам он выглядел крайне крепко.
Весь зал молчал. Хранитель прошел быстрым шагом и, остановившись между трибун, вздохнул.
— Меня зовут Фимус Килис и я… — Он замолчал. — А знаете, к черту всю эту чепуху и официальщину. Здесь и сейчас, вы лишь с одной целью, решить глобальную проблему. — Голос Хранителя разносился эхом по всему залу.
Повисла пауза, все ждали продолжения, но Фимус молчал. Тогда один из присутствующих взял инициативу на себя:
— А что за проблема? — спросил один из великанов.
Фимус посмотрел на великана, но прямого ответа не дал, а продолжил свою речь.
— Примерно два часа назад, на земле произошло сражение. Его полем стала Европейская страна — Греция. — Чен напрягся и вспомнил приблизительное положение Греции на карте Земли. — Конечно, сражения происходили и раньше, но сейчас нам интересен исход. А исход, увы, не самый лучший. — Голос хранителя громко разносился, достигая барабанных перепонок всех живых существ… ну или что там у энтов. — Как вы знаете, на земле, магия, отнюдь не повсеместна, многие о ней знать не знают. А все почему? Потому что люди корыстны, много веков назад они использовали магию в своих целях, — Фимус ткнул пальцем в окно в дальнем конце зала из которого виднелась самая высокая башня Лайры, в которой был заточен призрачный король, — и тогда великие короли ограничили ее использования, доверив ее лишь тем, кому сами доверяли, и так сохранялось по сей день. — Он сделал паузу. — Исход этой битвы таков, что теперь вся Земля знает, что магия существует. И, поверьте мне, это отнюдь не хорошо.
— Но разве эта проблема не только людей? — спросил эльф, по виду, как, в общем, и все остальные эльфы, напоминавший короля.
— Нет, мой дорогой Лориэн, не только людей. — Не очень довольный сложившейся ситуацией, сказал хранитель. — Если каждому на земле станет доступна магия, начнется хаос. Поверьте мне. — Выкрикивал Фимус. — Это вам не Делерфорн и не эльфийское королевство! Это чертова Земля! Люди на ней не умеют сдерживаться, они выкачивают все до последнего из недр планеты! А теперь представьте, что подобные личности завладеют магией! А?! Хорошая картина, не правда ли?! — Хранитель глубоко вдохнул, после чего выдохнул, чтобы немного успокоится. — Вы все еще считаете это исключительно людской проблемой, Лориэн?
Эльф молчал.
— Тем не менее, это не единственное, ради чего я вас собрал. Есть кое-что похуже повсеместного буйства в одном из миров.
— Что же может, по вашему мнению, быть хуже? — прозвучал с трибуны старческий голос, какого-то человека.
Фимус посмотрел на башню, на которую недавно ссылался, говоря про корыстность людей.
— Думаю, мы слишком хорошо позабыли историю. То, что некогда пугало всех жителей трех миров, сейчас способно напугать лишь ребенка.
— Что вы имеете в виду? — спросила Эйна.
— Я имею в виду призрачного короля. Кого же еще. — Ответил Фимус.
— По-вашему мы позабыли его?
— А вы считаете обратное? Тогда назовите мне его имя.
— Проще простого — Велет.
— Неверно! — Воскликнул Хранитель. — Вот вам наглядное доказательство того, что мы начали забывать тот ужас, который преследовал наших предков. Я провел в мировой библиотеке больше недели, перерыл все, что смог найти. Настоящее имя призрачного короля было Норд, но мы позабыли даже это!
— К чему вы клоните? — спросила Эйна, она негодовала и большинство в зале, судя по всему, разделяли ее мнение. — Неужели, вы считаете, что нам угрожает мертвец?
— Да, госпожа Эйна Моудорн, именно так я и считаю. В тех архивах, которые я перечитывал, говорилось о том, что призрачный король не был убит, лишь заточен навеки в нерушимых оковах. Так что даже утверждение о том, что он мертвец — в корни неверно.
— Но раз он заточен, тогда чего же нам бояться? — спросил один из верьянт. — Если он заточен в нерушимых оковах, то и бояться нам нечего.
По залу прокатился еле слышимый смешок одобрения и поддержки верьянта.
— Смешно вам, да? — Хранитель не мог не обратить на выходку зала внимание. — Видимо, вы не до конца меня поняли. То, что оковы нерушимые, не значит, что из них нельзя освободиться. — Хранитель снова сделал паузу. — Оковы слабеют, у нас, по моим подсчетам, осталось около десяти-пятнадцати лет, прежде чем король сможет освободиться.
Зал заполнил гомон. Кто-то говорил соседу по трибуне, что это все чушь, да и только. А кто-то действительно начал ерзать, недоверительно поглядывая на всех окружающих, разыскивая среди них врагов.
— А разве это не было задачей хранителя, следить за оковами? — Взъярился один из великанов.
— Да, во всем виноваты люди, если бы не вы, то мы бы сейчас вообще не волновались об этом! — Пропищали хором три фильта с верхних рядов правой трибуны.
— Тише-тише, друзья, не нужно винить друг друга, лучше давайте подумаем, что можно сделать, — раскатистым грубым голосом, медленно проговорил старый дуб.
— Нечего тут и думать, дурное дерево! — Засквернословил с первых рядом гном. — Великан и фильты, правы, если бы не люди, всем жилось бы проще!
— Да бред это все! Быть не может ничего подобного! — кричал кто-то. Правда, кто, было уже не разобрать.
Гомон быстро перешел в крики. Эльфы ругались с гномами, фильты выкрикивали и обвиняли всех направо и налево, что было им свойственно, ведь они никогда не считают себя виноватыми в чем-то, один из великанов чуть было не сошелся в неравной драке со старым дубом, который пытался хоть как-то успокоить разбушевавшуюся толпу.
Во всей этой кутерьме, Чен сидел смирно, как и старый гном рядом с ним. Эйна бурно спорила с каким-то эльфом.
— Молчать! — Прокричал Фимус. Стекла моментально вылетели из рам, голос разнесся на многие мили вокруг, все схватились за уши, было ощущение, будто тебя ударили воздухом. — Во-первых, — хранитель обратился к энту, — Великий Дуб, спасибо, что пытался всех успокоить, я благодарен тебе за твои старания. А теперь, давайте все успокоимся.
В зале снова воцарилась тишина. Хранитель взмахнул рукой, и стекла вернулись в рамы, как будто ничего и не было.
— Давайте поговорим более спокойно. — Проговорил Фимус, обращаясь к присутствующим.
— Господин Килис, — раскатистым басом начал старый Дуб, — а есть ли какие-то доказательства о том, что оковы и правда начали слабеть? Я, конечно, в те времена, когда заковали призрачного короля, был еще лишь ростком, но мне многое известно о тех временах по рассказам моих сородичей, видевших тогдашний ужас.
— Мой ответ — положительный. — Ответил хранитель. Он повернулся в сторону правой трибуны, на которой сидел Чен. — Мистер Илен, — обратился он, — расскажите все, что рассказали мне, без утайки.
Чен встал и начал снимать пальто. Все удивленно на него уставились.
— Что вы делаете? — Удивилась Эйна.
Чен не ответил. За пальто последовала рубашка. Он оголил грудь.
Илен по факту был куда крепче, чем выглядел в одежде. Жилистый, местами проглядывал мышечный рельеф. Тем не менее, кожа начинала слегка обвисать, старость начинала брать свое.
Весь торс Чена был перебинтован вдоль и поперек. Он начал сматывать бинты. Из-под белой ткани начали появляться ужасные, до сих пор не зажившие шрамы. Грудь его была иссечена вдоль и поперек, на боках, казалось, не хватало целых кусков мяса. Некоторые, особо впечатлительные члены совета, отвернулись, столь неприятной была картина.
— Армия призрачного короля. Ни живые, ни мертвые — драурги. — Начал Чен. — Недавно я встретил одного такого в Веренделе. Он моментально вырезал моих подчиненных, а после напал на меня. Мне понадобилось несколько минут, чтобы, как я думал, убить его. После, мы забрали его в отдел города и заточили в камере.