Потом начались крики возмущения.
"характеристики не качаются, чо я делаю не так?"
"да как тут вообще репутацию качать?"
"квесты — говно"
"нихрена себе нубятник, меня кролик убил!"
"ебать ты лох!"
"пацаны, как включить чят?"
Затем возмущение стихло. Основная масса быстрнько обзавелась оружием и броней попристойней и вывалилась через Барьер в большой мир. Остались только крабы, которые методично фармили кроликов, учились азам ремесел, а также вежливостью, отзывчивостью и трудолюбием снискали уважение тех, кого прочие называли неписями. Им-то и достались, как говорится, "вкусные" квесты, особые навыки и даже магия. Часть крабов ушла в большой мир, а часть осела, начав разрабатывать ресурсы Нубятника, благо были и река, и лес, и горы. И небольшая деревенька с тремя десятками жителей, разраслась более чем в десять раз, потихоньку превращаясь в город. Игроки добывали камень а потом мостили дороги и строили дома. Поначалу неказисто, но с опытом получалось всё лучше. Игроки валили лес и скооперировавшсь с местными построили лесопилку с приводом от водяного колеса. Игроки добывали глину и делали из неё кирпич, черепицу и посуду. Что в это время творилось в большом мире — было неведомо. Магический барьер невообразимой силы не позволял кому-то проникнуть извне, он просто однажды появился — и стал фактом. К плюсам сего, селяне отнесли защиту, поскольку теперь ни разбойники, ни опасные звери не могли проникнуть в деревню, а тех кто уже были, время от времени доставляя неприятности, игроки прикончили "за пригрошню медяков". К минусам — отсутствие торговли, невозможность получать необходимые инструменты и материалы, а также сбывать излишки урожая. С появлением игроков обе проблемы решились — крабы усиленно качали крафт, перекрывая потребности деревни в инструментах, а также любили покушать. Изобретались новые, необычные рецепты, из отходов лесопилки игроки наловчились делать бумагу, которую изводили в огромных количествах артисты и бюрократы, первые писали стихи и прозу, а вторые проводили учет и контроль добываемого, производимого, потребляемого и складируемого. Однако всплыла ещё одна, очень большая проблема. Отсутствие денег. Прежде в деревне было некоторое количество меди, и не смотря на низкие цены, побуждавшие многих игроков основательно закупиться прежде чем отправляться в большой мир, монета за монетой утекали за Барьер. Игроки почесали репу, постучали кирками, пришли к выводу, что с драгметаллами тут всё плохо, после чего на правах поселенцев большинством голосов продавили два судьбоносных решения — во-первых обвалить цены. Во-вторых, создать собственную валюту, установив обменный курс в тысячу бумажек за один медяк. Прибывающие игроки взвыли, но запрет на использование меди в расчетах, и низкие цены — всё устаканили. Фактически, цены остались прежними, просто платили по ним бумажным медяком, а не обычным. Прямо у портального камня дежурил меняла, с ходу разъяснявший вновьприбывшим политику поселения, причем многие отмахивались, "да в курсе я, в курсе", "отвали, я реролл", выгребали из котомки пару медяков, обменивали на бумажки и тут же бежали в лавку оружейника затариваться. Потребности рынка начали превышать производственные возможности, что отразилось в росте цен, а игроки теперь и вовсе редко задерживались в Нубятнике: "вы чо тут сидите, там щас такое творится! всё пропустите, аутисты!". И откуда только вновь прибывшие знали о том, что происходит за барьером…
Некоторые особо преуспевшие в добыче и переработке в крафт ресов всё же потянулись в большой мир. Перед уходом они прощались с товарищами, упоминая что топовые гильдии проводят набор и платят реалом. Плюс, возможности Нубятника исчерпаны, новых ресурсов нет, а по старым навыки уже упёрлись в кап.
Внезапно игроков стало прибывать больше обычного, причём многие из них несли в кармане весьма солидные суммы денег. Их называли донатерами и норовили содрать с них две-три цены за крафт. Некоторые из них купили в Нубятнике дома и занялись их обустройством. Ходили слухи, что у них есть даже золото. Резко подскочило качество издаваемой литературы, артисты обновили репертуар. Рост числа краж и случаев коррупции среди стражи вынудил принять решительные меры под названием "политика нулевой терпимости". Выражалась она в выкидывании за Барьер любого, кто переступал рамки местных обычаев. В ответ из портала повалили те, кого называли гриферами. Они и раньше время от времени появлялись, но старались убраться за Барьер побыстрее. Теперь же их целью была месть. Так появилась "конвейерная улица" — прямо у портала вновьприбывшего брали под руки два стража, а юстикар Сакрамента, за честность и благородство отхватившая абилку распознавания лжи и чувство намеренья, с пристрастием допрашивала его, после чего нежелательный элемент конвоировался до Барьера и провожался ритуальным пинком, потенциально-неблагонадёжный переходил в руки менялы, затем конвоировался по лавкам для закупок необходимого, после чего с ним прощались, вежливо предлагая покинуть Нубятник. Реролльщики и без конвоя стремились побыстрее убраться, а нубам вручали путеводитель и отпускали на все четыре стороны.