— Ну а раз ты теперь у нас умеешь не только убивать, но и созидать, то как закончишь с вопросами, отправляйся в Склеп и заделай дыру в стене. А лучше — перекрой шахту намертво.
— У меня не хватит магической энергии, — покачал головой Хартблид.
— А, то есть создать себе жратвы, презирая честный труд — у тебя хватило энергии, а вот потрудиться на благо Склепа — так её уже слишком мало, так?
— Последнее время я замечаю, что вы странно себя ведёте, Мастер, — заметил Хартблид. — Мне кажется, вас что-то беспокоит.
— Кажется ему, — протянул Мастер. — Тоже беспокоиться хочешь?
— Да… Нет… В смысле, возможно я мог бы помочь?
— О, — хмыкнул Мастер. — Что если бы я сказал, что для того, чтобы стать полноценным магом, тебе пришлось бы сразиться и уничтожить меня, и это меня беспокоит? Чем ты мог бы мне помочь, интересно, в этом случае?
Хартблид потерял дар речи. Он впал в ступор и мог лишь моргать. А Мастер, издав скрип, уселся в прежнюю позу, подпер кулаком челюсть и уставился мягко тлеющим алым отсветом в глазницах куда-то в сторону.
— Это была шутка, — сделав паузу сказал он. — А правда в том, что я тобой горжусь, хотя твой идеализм ещё не раз сослужит тебе плохую службу, и вот это меня печалит. Лишь одно служит мне утешением — я обучил тебя хорошо, и полагаю, твоей крутизны хватит, чтобы врезать в ответ миру, который попытается тебя обломать.
— У Тёмного Повелителя это не вышло, — с непроницаемым лицом сказал Хартблид. — Хотя он пытался дважды. И он был крут. У него была могучая армия, множество последователей, но я не знаю, почему он начал свою войну.
— Ты поймешь, когда тебе захочется придушить Заряну за непрошибаемую тупость и фанатизм. А пока что я лишь скажу, что когда куча народа поливает твоё имя грязью, лжет о тебе, цедит через губу и смотрит с высока, это вполне нормальное желание взять копье и пригвоздить каждого из них к стенке. Потому что эти уёбки понимают только язык силы.
— Но почему?
Мастер несколько долгих секунд молчал, он сидел не двигаясь, лишь отсвет в его глазницах пару раз вспыхивал. Хартблид внимательно на него смотрел. Непроницаемый незримый щит скрывал от взора юного волшебника всё то, что ему видеть не следовало, но невозможно было прирыть тонкие магические нити, колышущиеся в эфире, растянутые во все стороны. Хартблида ранее не интересовало, куда они ведут, полагая что это сенсорные нити от черепов, приглядывающих за безопасностью Склепа, или ещё от чего-нибудь. Но с ростом силы, он стал замечать что нити эти как-то отличаются от его собственных. В голове сам собой возник его старый вопрос о том, к какому же типу нежити относится Мастер. Явно не мумия, и не лич. Обычный скелет, только одушевленный, необычайно умный и с донельзя вредным характером. Смотритель производил такое же впечатление, однако он был поднят Мастером. Очевидно, существовало какое-то заклинание, позволяющее оставлять душу в не-мёртвом теле. Или…
Хартблид покосился на Дайкатану, неподвижно висящую в воздухе. Она невероятно оживилась, когда стала служить ему. Итого есть уравнение, с одной стороны — Мастер и Смотритель, с другой — Хартблид и Дайкатана. А между ними…
— Потому что живущие часто занимаются самообманом, — наконец сказал Мастер. — Они возвышают себя над другими с помощью лжи, в которую в конце концов верят и сами. Это, кажется, называется, бред величия, примерно как у Бехерона, только для глазастика это обычное состояние, они все ебанутые на величии, хотя их создали как стражей для разнообразных ценностей. А живущие — особенно берущие своё начало из жизни, полной нищеты и слабости — уважают лишь богатство и храбрость, потому что богатство это торжество над голодом, а храбрость — это торжество над смертью, а живущие ничего не боятся так, как голода и смерти. Чтобы было богатство — нужна власть, а чтобы была власть — нужна храбрость. Но представь себе, что к воину с мечом пришли жрец, король, маг и богач. И каждый хочет убить трех других. Жрец обещает воину проход в Небесный Чертог, ибо он убьет во имя веры. Король приказывает убить во имя долга, и обещает даровать дворянство. Маг сулит великую силу, что сделает воина непобедимым. А богач просто показыват мешок денег, мол, убей их — и всё это станет твоим. Это — силы мира живущих…
Хартблид поднял руку:
— А почему маг просто не прикончит их всех сам, раз зашел такой разговор?
— Тёмный Повелитель тоже задавался этим вопросом. И решил проверить на практике его состоятельность, пустив под нож жрецов, королей, богачей и их наймитов, сражающихся за веру, короля, отечество и звонкую монету. Как ты понимаешь, это было совершенно неконвенциально. И потому за свою власть, власть над душами, над умами, над желудками и над жизнью — все перечисленные его порвали.
Хартблид уныло кивнул. Мастер сделал небрежный жест рукой.
— Тебе надо было бы хоть раз увидеть то, с чем тебе придется, рано или поздно, столкнуться. Это ёбаная гидра со множеством голов, и множеством ртов, лгущих ради власти.
Хартблид вспомнил как он выманил у Бехерона заклинание. "Это была честная сделка", — подумал он. И всё же было в этом что-то неправильное. Он слукавил, но иначе было бы невозможно уговорить мнящего себя самым могуществнным существом, поделиться знанием. Ибо знание — это и есть власть.
Затем Хартблид вспомнил как назвал себя повелителем армии мёртвых, и что-то в нём словно изменилось, в первый раз он сказал это в шутку, во второй — чтобы встать на одну ступень могущества с Бехероном. Когда-то Мастер сказал что он станет повелителем не-мёртвых. И учил его быть им.
— Мастер, но ведь власть — это знание. Маг повелевает Вселенной делать то что он хочет, потому что он многое о ней знает. Значит, есть способ уничтожить эту гидру.
— Разумеется. Убей всех живущих и установи царство нежити, — пожал плечами Мастер. — И всё это дерьмо прекратится. Но, конечно ты не такого решения ожидал, и понимаешь что геноцид — это жутко утомительное занятие, не смотря на кажущуюся простоту.
Хартблид кивнул.
— Но другого просто нет, — добавил Мастер.
— Или его ещё не нашли, — возразил Хартблид.
— И ты конечно думаешь что ты его найдешь. И разубеждать тебя в этом бессмысленно, ты в таком возрасте, когда кажется что вся жизнь впереди, и за такой срок всяко можно что-нибудь придумать. Но дело в том, что через десять лет тебя будут волновать несколько другие проблемы. Да что через десять, уже через пару лет. И, возвращаясь к тому, с чего начали, это меня очен беспокоит. Но я в тебя верю, мой юный ученик. Верю что ты справишься.
— Мастер, — задумчиво сказал Хартблид. — Я дважды назвал себя повелителем армии мёртвых, и мне кажется, что что-то случилось. Я чувствую это. Словно стал мыслить чуточку иначе.
— Мы это то, что мы делаем. Строишь дома — строитель, пашешь землю — пахарь. Ты признался себе в том, кто ты есть, выделив из своей жизни главное — вот и всё. Если ты повторишь это в третий раз, то запоют трубы и у тебя на спине появится мишень для высших сил. А может быть и без труб обойдется, я хуй его знает как это работает. Проверим?
Хартблид почувствовал как по спине ползут мурашки, и всё же, решительно, повысив голос, провозгласил:
— Я — повелитель армии мёртвых!
— Да, ты — повелитель армии мёртвых! — отозвался Мастер.
Подтверждение титула: создание нежити — изучено, улучшено; контроль нежити — изучен; под командованием 56 единиц нежити; титул провозглашен в присутствии высшего иерарха и не был оспорен; титул провозглашен трижды, публично;
основные условия выполнены. Титул подтверждён.
"Особенность "Цепи разума" уничтожена"
"Получена особенность: Авангард Проклятых"
"Задание "Назад к корням" обновлено"
"Получено достижение: Возвращение варлорда"
"Получена особенность: бесстрашный лидер"
… И ничего не случилось.
Хартблид прислушивался к себе, и на первый взгляд, всё осталось как было.
— Ну а чего ты ожидал, что тебя начнет корёжить в экстазе, что ты познаешь тайны вселенной, у тебя сквозь скальп прорастет корона, или в руках появится маршальский жезл? — ехидно сказал Мастер. — Ты лишь познал частичку себя, сконцентрировал на ней свой разум, стал чуточку честнее с собой, но впереди у тебя ещё уйма работы.