Но урчание в животе и наказ старшины найти что пожрать не дали в полной мере насладиться степной ночью. Василий осмотрелся, чуть на отшибе стояла ещё одна хата, у которой также тускло светилось окошко.
Василий подошёл к изгороди, на колья которой были навешаны чугунки и пара кувшинов, взялся за неё руками и крикнул:
- Хозяева! Эй! Есть кто дома?!
Тишина. какая-то птица, а то и летучая мышь пронеслась по небу.
- Хозяева!
Свет в оконце моргнул, будто кто-то прошёл перед его источником. Дверь со скрипом отворилась, и на пороге появился старик с большой, но ухоженной седой бородой, в длинной рубахе и штанах с лампасами.
"Из казаков что ли?" - подумал Василий. Небось воевал ещё в Гражданскую, да на стороне белых.
- Чего шумишь? - спросил хозяин дома. Голос его звучал не громко, но достаточно уверенно. Его обладатель знал себе цену и понимал, что такое чувство собственного достоинства. Такой мог и солью пальнуть, если что не понравится. В левой руке старик держал курительную трубку, в которой мерцали красные угольки, а в ухе блестела явно золотая серьга.
- Да мы это, на постой в хуторе остановились, а колонну с провиантом разбомбили. Не будет ли у вас чего съестного? Да хоть бы картохи какой? Ну, и табачку бы, если будет лишний? А то без курева совсем тяжко.
- Курить вредно, слышал небось?
Василий продолжал мяться за изгородью.
- Ну, давай, заходи, - буркнул старик и закашлялся.
Василий осторожно открыл старую калитку (не хватало ещё чего сломать в доме, куда пришёл просить еды), вошёл во двор и приблизился к хозяину дома, который так и продолжал стоять в дверях. Выходить он явно не собирался.
- Только это, - сказал старик, - сгоняй, будь добр, за водицей, а то стар стал, руки уже тяжести не держат. А то чаю уж больно хочется.
С этими словами он взял достал откуда-то из-за стены ведро и протянул его рядовому, который протянув руку принял его. При этом сам хозяин дома оставался полностью внутри помещения.
- А... где колодец? - уточнил Василий.
- Да вон, за изгородью, "журавля" видишь? - всё также не пересекая порог, указал в сторону рукой хозяин.
- А, ну, ладно, я мигом, - рядовой помчался за водой.
"Журавль" жалобно поскрипывал пока Василий цеплял ведро за крюк и опустив в глубокий колодец оглоблю, зачерпывал воду. Старая конструкция, ничего не скажешь. И дерево-то откуда-то ведь умудрились притащить.
Вернувшись вскорости с полным ведром, он обнаружил, что дверь закрыта, но не полностью, между дверью и проёмом был оставлен небольшой зазор, видимо в ожидании посланного за водой бойца. Прежде чем войти, Василий всё-таки решил постучать, и услышав стариковское "Заходи, чего мешкаешь", вошёл внутрь.
На полу уже стоял самовар с приготовленной щепой.
- Разогревать умеешь? - спросил старик.
- Ну так а то ж! - ответил Василий и принялся возиться со старинным прибором. Залил воды, наломал щепу, достал из кармана и разжёг огонь, предварительно выставив трубу в специальный маленький дымоход.
Тем временем хозяин сидел за столом, не спеша покуривая трубку, распространяя манящий табачный аромат по всему помещению. В подсвечнике стояла оплавленная свечка с подрагивающим будто от страха огоньком. Василий стоял рядом с разгорающимся самоваром, не зная, куда приткнуться. Очень хотелось сесть, но почему-то без приглашения он не мог этого сделать.
- Да ты присаживайся, солдатик, - старик глазами указал на свободный стул. - В ногах правды нет.
Хозяин поднёс трубку, которую держал в сухой жилистой, словно бы обтянутой пергаментом руке, ко рту и со знанием дела затянулся. Он с пристально смотрел на Василия, как будто изучая его внешний вид. Последний даже одёрнул гимнастёрку и застигнул верхнюю пуговицу, которую расстегнул из-за жары.
- Что, воюете? - заинтересованно, но с каким-то подозрением в голосе, спросил хозяин хаты.
"Точно из белых!" - пронеслось в голове, - "увидел на пилотке красную звезду, и вспомнил как рубил коммунистов!"
Дед продолжал мерить рядового взглядом, рассматривая форму и оружие.
- Воюем, отец. Как можем, так и воюем, - как можно миролюбивее ответил Василий.
- Отступаете? - прищурился хозяин.
- Есть такое, - смутился солдат. - Немец-то, он сильный враг.
- Немец значит, - повторил старик. - Немец сильный противник, это верно.
Он снова затянулся и выпустил облако густого ароматного дыма