- Ты мне лучше скажи, чего впотьмах по дворам шаришься, служивый?
- Так это, я же сказал уже старшие меня послали махорку поискать и съестного чего-нибудь, а то закурить хочется, а нечего. Если надо, я заплачу.
Старик вздохнул:
- Деньги мне твои не нужны, солдатик, толку от них как от козла молока. Тебя звать-то как?
- Василием при рождении нарекли, - рядовой даже сам не заметил, как перешёл на манеру разговора хозяина. - Фамилия - Пронченко.
- Знавал я одного Пронченко, - произнёс старик, пристально глядя на Василия. - Только того Фёдором кликали. Зарубили его шашкой на войне. От сель до сель.
Хозяин сделал размашисты жест от ключицы до пояса, показывая направление удара шашки.
- Война, отец, не разбирает, кого забрать. Кто попадётся, ей на пути, того и приберёт костлявыми руками.
- Ну, это как посмотреть, - ухмыльнулся старик.
- Да как не посмотри! Со дня на день в бой, приказ стоять до последнего, так что как бы не последнюю ночь ночевать на этой земле, - тяжело вздохнул Василий.
- Боишься смерти?
- А кто же её не боится? Особенно в таком возрасте, когда ни жены, ни детей ещё нет. Ничего после тебя и не останется. Так и ляжешь в землю с сотнями таких же как сам.
Дед отложил дымящуюся трубку на блюдце и протянул руку к Василию. Почему-то от этого движения рядовому Пронченко стало не по себе.
- Ну-ка дай-ка мне сюда свою шапку. Забавная какая...
- Пилотку что ли?
- Да называй как хочешь, только дай.
Василий снял головной убор и протянул старику, а тот принял его из рук в руки.
- Забавная какая... и звезда красная...
Он поднялся и слегка прихрамывая отправился за печку. Василий смотрел на это как заворожённый. Чудит старик на старости лет, как пить дать умом тронулся. В хате повисла тишина, которую нарушал только шёпот хозяина, который Василий, как ни старался, разобрать не смог. Только в какой-то момент пламя на оплавленной свечке подёрнулось, будто от сквозняка, толь никакого движения воздуха в хате не было.
Через пару минут хозяин вышел из-за печки, держа в одной руке пилотку Василия, а в другой тряпичный кулёк, при этом явно не пустой.
- На, держи, служивый на прокорм, - он поставил на стол кулёк и развернул его. Перед Василием оказались шмат добротного сала, пол каравая чёрного хлеба, пара луковиц, да пяток яиц. Следом за ними на столе появился простенький кисет. Комната тут же наполнилась смешением запахов хлеба, сала и терпкого табака, который источал аромат даже в таком виде.
- Ну спасибо, отец! - не сдержал своей радости Василий. Он тут же забыл, что ещё несколько минут назад считал старика недобитым белоказаком.
Старик закивал, мол, не стоит благодарностей. А потом сказал:
- Ты, когда назад пойдёшь и из хаты выходить будешь, главное не оборачивайся и назад не смотри. Так и и иди до своих однополчан, понял?
- Это почему? - не выдержал рядовой.
- Так надо, Вася. Понял, спрашиваю?
Василий смотрел на обретенное богатство, и представил, как его встретят солдаты.
- Понял! - утвердительно кивнул он. - Выйти их хаты, идти, не оборачиваясь и не оглядываясь.
- Правильно. А шапку свою потом потеряешь. Специально её нигде не забывай, наоборот, следи за ней, но всё равно потеряешь.
Так и не попив чая, Василий стал собираться, решив, что он и так засиделся, и как бы его реально не хватились.
Перед выходом из дома ещё раз поблагодарил хозяина за харчи и двинулся по направлению к двери. "Не оглядываться!" - всплыло в голове. Ну, не оглядываться, так не оглядываться. Только, когда он вышел их хаты, прошёл через калитку, которую не закрыл, у него было такое чувство, что кто-то прямо вот смотрит ему в затылок, причём с близкого расстояния и только и ждёт, чтобы он взял да обернулся.
По телу пробежали мурашки. Пришлось даже подавить в себе желание три раза сплюнуть через левое плечо, ибо тогда бы он точно волей-неволей увидел бы то, что было у него за спиной. Так и шёл, не оборачиваясь, да с жутким ощущением, что за ним кто-то следит. И только когда он стал подходить к своим сослуживцам, это чувство прошло, но и тогда он не решился обернуться.
Заприметив старшину, который как и несколько других солдат сидели вокруг костра, над которым закипала вода в котелке, он тут же направился в их сторону.
- Где тебя черти носят?! - выругался старшина Иванчук. - Тебя уже искать собирались идти.
- Так это, за харчами я ходил, сами же отправили. Вот, - и он торжественно развернул кулёк, от вида содержимого которого у окружающих тут же началось слюноотделение. - И вот.
Он протянул кисет с табаком старшине. Тот распустил шнурок, залез внутрь пальцами и вытащил щепотку. Втянул носом аромат.