-Тихо дамочки, кричать нужно в кровати. — осклабившись проговорил низкорослый, лысый парень. Для меня эта фраза стала последней каплей. Обойдя гаражи так, чтобы оказаться к противнику лицом, я медленно вышел из тени.
-К сожалению эти дамочки кричат только в моем присутствии. — холодно сказал я, привлекая к себе внимание. Сделав ещё пару шагов, остановился. Соваться в самый центр было не разумно. Все взгляды обратились в мою сторону. Я видел, как глаза членов этой шайки расширяются от удивления и испуга. Главарь будто онемел и следил за моим плавным перемещением вдоль площадки. Со стороны казалось, что я прогуливался по городу, случайно забрел в этот район и ещё не понял, что прогулка окончена. На самом деле я оценивал ситуацию. Я уже знал, что у одного есть нож, после осмотра, понял, что ещё двое обладают такими же острыми предметами. Поняв, что никто не решается мне ответить, я продолжил:
-Не страшно брать моё, а? Мне на твоем месте было бы страшно.
-Мне не нужна твоя сестра. — коротышка старался говорить спокойно и уверенно, подражая мне, но я чувствовал его страх и питался им.
-Я говорю не о сестре. — прорычал я. Взгляд коротышки метнулся к руке Юны, а затем к моей. В глазах на мгновение отразилась паника, но быстро сменилась холодной решимостью.
-Вы слышали? Господин Ким желает получить своё. — в мою сторону полетел нож. В ту же секунду лежащий на земле Лазарь дёрнул парня за ногу. Траектория полёта ножа чуть сместилась, и я успел поймать его рукой за 30 сантиметров от своего солнечного сплетения — сказалась хорошая реакция, полученная на тренировках по стрельбе. Лезвие больно резануло ладонь, капли брызнули в стороны, а затем алая струйка вытекла из кулака и лениво побежала по запястью.
-Ай. — смотря на главаря исподлобья, угрожающе проговорил я. Кулак разжался и окровавленный нож, звякнув, упал на землю. Спустя секунду, на меня налетели трое. Одного я ударом ноги в живот и головой об колено на время вывел из игры. Второй оказался крепче, и я получил в челюсть, прежде, чем отправить его в нокаут. Третий, выиграв время, повесился мне на шею сзади. Стряхнуть его не получалось, он крепко вцепился в меня и, захватив горло в кольцо, начал душить. Перед глазами всё поплыло, воздуха не хватало, в теле появилась слабость. Я из последних сил попятился и как можно сильнее несколько раз ударился спиной о стену склада. Хватка ослабла, и я жадно втянул в себя воздух.
Откашлявшись, я заметил, что двое напали на Сунбина, а ещё двое, отпустив девушек, пытались справиться с появившимся неоткуда Минсоком. Коротышка участия в потасовке не принимал, тихо стоя в тени и бегающими глазками осматривал площадку. Юджин тоже жалась к стенке гаража, глядя в центр. Я проследил за её взглядом. В голове помутилось, глаза заволокло туманом, по телу прокатилась волна ярости. Мозг переклинило. На асфальте, повернув голову на бок, лежала Юна. Внешних повреждений я не заметил, но того, что она не двигалась, было достаточно.
Как во сне я достал из-за пояса пистолет и, медленно выпрямив руку, направил его на главаря. Тот повернул голову и застыл. В глазах его я читал панический ужас, нас разделял десяток метров, но я почти слышал, как он судорожно сглотнул. Мои глаза по-прежнему были затянуты белой дымкой, я уже не видел его лица, только чёрноволосую девушку, распростёртую на асфальте. В висках застучало, а дыхание стало частым и рваным.
Словно сквозь толщу воды я услышал, как кто-то выкрикнул моё имя. Я взвел курок. Сунбин, отшвырнув тело последнего парня, рванулся ко мне. Я почувствовал, как пистолет выбили у меня из руки, и он, упав, выстрелил. Ноги внезапно стали ватными, я, покачнувшись, начал падать лицом вперед. Лазарь, выставив вперед руки, удержал меня. Взор прояснился, отпихнув Сунбина, я вернулся в вертикальное положение, а он бросился к Юне. Я последовал за ним.
-Отвези Юджин. — бросил я Лазарю, поднимая Юну на руки и чувствуя, как она вцепляется в мою рубашку. Сунбин не стал спорить и метнулся к Юджин.
Я донес Юну до машины, девушка по-прежнему судорожно цеплялась за мою рубашку, будто боялась отпустить и снова оказаться одной. Я посмотрел на её лицо: глаза были сильно зажмурены, брови сведены на переносице, она кусала губы и сильно дрожала. Она сжала мою рубашку сильнее и сильно вздрогнула. Я прижал её ближе к себе и почувствовал, как кто-то пытается забрать её у меня. Оторвавшись от разглядывания её лица, я гневно посмотрел на Минсока. На лице того проступил страх, он убрал руки и открыл мне дверь.
Я с Юной на руках, сел на заднее сидение, Минсок обошел машину и, сев на водительское сидение, включил печку. Через минуту стало ощутимо теплее. Я попытался разжать руки Юны, но она лишь крепче вцепилась в мою рубашку, царапнув меня по груди и натянув мокрую ткань так, что она прилипла к спине. Она всё ещё боялась, но разве я мог её отпустить сейчас? Разве мог оставить одну? Я ещё раз взглянул на её опущенные веки, обхватил её руками сильнее, стараясь отдать хоть каплю тепла, которого во мне, наверное, уже не осталось, и посмотрел в окно, за которым проносились дома и мелькали огни.
Наверное, хорошо, что она сейчас зажмурилась и не видела меня… Волосы взъерошены, губы сжаты в тонкую полоску, а тёмно-карие глаза ещё сильнее потемнели от гнева и отчётливо выделялись на бледном, застывшем, словно маска, лице.
Машина въехала на территорию и остановилась у парадного крыльца. Я, не дожидаясь — Минсока, одной рукой открыл дверь, затем отпихнул ногой, чтобы она снова не захлопнулась, и вылез из машины. Сунбин и Юджин подъехали вслед за нами. Сонвон ждал на пороге, держа дверь открытой. Я вошел в холл и тут же у меня снова попытались отобрать девушку.
-Нет. — рявкнул я на Намджуна, тот в испуге шарахнулся в сторону. Рози, Джин и родители не рискнули подойти ко мне, и я беспрепятственно прошел наверх в её комнату.
Уложив Юну на кровать, я с трудом отвел её руки от себя, при этом оторвав от рубашки пуговицу, и собрался уйти, но тут она распахнула глаза и испуганно уставилась на меня.
Pov*Юна*
Постепенно сознание прояснилось, начали возвращаться ощущения, а вместе сними паника и нарастающий ужас. Спиной я почувствовала холодный, мокрый асфальт, а затем прикосновение чьих-то тёплых рук. С трудом приоткрыв глаза, я увидела лицо склонившегося надо мной Сунбина и снова провалилась в темноту. Она была такая же непроглядная, холодная и пугающая, как первая, отличие лишь в том, что сейчас я всё чувствовала и видела картины произошедших событий. Лица всех парней одно за другим проносились передо мной в бешеной пляске. Уличные сцены белыми пятнами проступали в непроглядном сумраке, будто на чёрную ткань капали отбеливателем. Капли расползались, превращаясь в рваные дыры, и показывали отвратительные, пугающие картины. И я, погружалась в них, чувствовала, что захлёбываюсь эмоциями и тону.
Внезапно тёплые руки сменились холодными, я почувствовала, как меня подняли с земли и куда-то понесли. Хотелось вырваться, заставить меня отпустить, даже если после этого последует падение, но у меня не получалось даже открыть глаза. Кошмары меня не отпускали. Чем настойчивее я пыталась вернуться в реальный мир, тем сильнее меня засасывало в темноту. Я задрожала от холода. Холодные руки прижали меня ближе к сильному, чуть тёплому телу. Я почувствовала холод мокрой рубашки и уцепилась за неё, как за спасательный круг. Этот человек где-то в глубине ещё хранил тепло тела, и я его чувствовала.
-Тише, всё хорошо. — прошептали мне на ухо. Голос был хриплый и напряжённый, совсем не похожий на мелодичный голос Сунбина. Но кроме него на той площадке некому было меня спасти.
Вдруг я почувствовала, как меня тянут в сторону, практически отдирают от обладателя этой мокрой, но такой нужной мне сейчас рубашки. Раздался злобный рык, и меня снова прижали к широкой груди. Положение сменилось. С меня стянули обувь, и ноги коснулись чего-то мягкого. Рука, поддерживающая спину, чуть опустилась, я полулежала на ней. Хватка чуть ослабла, я вцепилась в Сунбина сильнее, царапнув его по груди, и руки снова, словно стальные цепи, обвились вокруг меня. Стало теплее, я начала отогреваться и успокаиваться, но это длилось не долго. Несколько минут движения, удар по тормозам, звук распахнутой дверцы и снова холод.