Мы прошли по всему табору, разглядывая пестро одетых людей, получая улыбки, приветливые взгляды, и раздавая их в ответ. Из одного шатра навстречу нам вышла красивая, молодая девушка лет 20. Темно-рижие, вьющиеся мелкой спиралью волосы, тонкие брови, от природы темно-вишневые, пухлые губы и темные глаза, внутри которых тлеет дьявольский огонек. Лиса.
Pov*Юна*
Как только я увидел её, во мне вдруг что-то перевернулось, в голове пронеслись сотни картинок, а дыхание затруднилось. Она осталась такой же, какой я её запомнил, лишь некоторые черты лица изменились, делая её старше. На минуту я будто застыл. Она тоже замерла с дружелюбной, обожающей улыбкой на губах. Я почувствовал, как Намджун отходит, оставляя нас наедине, и сливается с пестрой толпой.
Я шагнул к ней, протянув руку.
-Ты хочешь зайти? — с ноткой дружеской иронии поинтересовалась она, беря меня за руку и увлекая в шатер.
-Почему бы мне не хотеть, ведь я провел здесь много времени, — я осмотрелся. Все осталось по-прежнему: так же много тканей, подушек и разных украшений, вроде бус и ожерелий — крупных и цветных.
-Я слышала, кем ты теперь стал. Не пристало таким людям, как ты, шляться по таборам, не думаешь?
Я рассмеялся. Искренне и громко. Только эта женщина позволяла себе говорить все, что она думает, мне в лицо.
-А я должен думать? Помню, раньше рядом мы не думали ни о чем.
-Я тоже помню, — она улыбнулась. — И я знаю, зачем ты здесь.
-Воспитывать меня будешь? — ухмыльнулся я. — Ты всегда это делала. И во всем. Но скажи, неужели тебе никогда не хотелось повторить это?
-Мне 22, а тебе 18.
Два года назад тебя возраст не волновал, — я подошел к ней со спины, провел по плечам и, резко развернув лицом к себе, поцеловал.
-Я забыла, что ты не любишь, когда не получаешь, чего хочешь, — на секунду оторвавшись, проговорила она и снова притянула мою голову к себе.
Я аккуратно опустил её на подушки и лег сверху, удерживаясь на руках и продолжая её целовать.
-У меня есть и вторая причина, — отдышавшись, проговорила она. — И эта причина была с тобой неделю назад.
Я прекратил её обнимать, оттолкнулся и сел к ней спиной. Я надеялся забыть о Кан хотя бы здесь, но о ней знала даже Лиса.
-Откуда ты знаешь? — голос звучал раздраженно и грубо.
-Я многое знаю, Тэхён. Гораздо больше, чем ты думаешь.
Я снова хотел вернуться к более приятному занятию, но она меня остановила, и мне пришлось снова сесть, раздражаясь ещё больше.
-Не делай то, чего не хочешь делать. Не я тебе нужна, а та, другая.
Она поднялась с подушек, привела себя в порядок и протянула ко мне руки.
-Пойдем. Прогуляемся по табору. Тебя хотела видеть моя бабушка.
Мы шли по траве, рассматривали людей у огня и старались говорить о чем-то отвлеченном. Мы пересекли всю поляну и вышли к левому её краю, где у очередного костра сидела пожилая женщина с картами и гадала молодым. Я не знал её имени, Лиса никогда мне его не говорила, да и никто из тех, кто не принадлежал к табору, не знал. Женщина не обладала запоминающейся внешностью, я забывал её черты морщинистого лица, как только терял из виду, но тут же вспоминал, увидев снова.
-А-а-а, — понимающе и ласково протянула она, заставив меня поёжиться. Ещё два года назад эта старуха заставляла меня чувствовать себя неуютно в её обществе. Мне казалось, что она знает обо мне все, даже то, чего не знаю я сам, но подтверждения своим догадкам я никогда не находил.
-Я знала, что ты придешь, садись, — она взглядом приказала молодежи подвинуться. Те, удивленно глядя на меня, выполнили приказ. Я понимал их, гадалка зазывала к себе не каждого, к ней приходили сами. А меня она именно зазывала. Я медленно сел. Лиса осталась стоять неподалеку.
-Слушай, что я тебе скажу, — её голос стал неожиданно мягким, текучим, как песня, и заворожил меня. — Я всегда знала, что моя Лиса не для тебя. Хоть ты и проводил с ней время, я знала, что тебе предназначена другая. Но, если ты ничего не сделаешь — не будете вы вместе.
-Но что я…
-Не перебивай меня, — строго приказала бабушка Лисы, и глаза её сверкнули. — Ты отпустил своё счастье, но ты его вернешь. Вернешь, когда замрет время, подует ветер, и распахнуться окна. Ты нашел шесть цветков и растоптал их все и всё своё счастье, но лишь потому, что это не твое счастье. Твой — седьмой цветок — чёрный.
-Я не понимаю, о чем вы говорите.
-Слушай. Я всё о тебе знаю, всё о тебе видела. Твое счастье тебя ещё ждет. Но не опоздай. Судьбой тебе суждено было влюбиться в ребенка и это не изменить. Сейчас ты не можешь опоздать. Счастье ты должен вернуть пока солнышко не взойдет, потом будет поздно, — она говорила размеренно, глядя на меня и дальше — внутрь меня. По спине побежали мурашки, хотя я сидел у самого костра, отблески которого падали на морщинистое лицо гадалки. Я почувствовал себя ещё более неуютно, когда понял, что начинаю верить этим глупым бессвязным словам, и решил, что нужно это прекращать.
-А если я скажу, что вам не верю? — скептически поинтересовался я. Гадалка медленно и с достоинством поднялась со своего места и, бросив мою руку, отошла. Я и не заметил, что она держала меня за руку всё это время.
-Тогда я скажу, что ты просто глупый мальчишка, который не знает, с кем ведет игру. Она переиграет тебя, если не сделаешь, что я сказала, — женщина явно была оскорблена, но из-за гордости не позволяла себе показать этого. Лишь я это чувствовал.
-Что будет если я не сделаю? И с кем таким я играю, кто может переиграть меня? Я мастер интриг и побеждаю почти всегда…
-Со смертью, — резко оборвала меня старуха. — Не вернешь свое маленькое счастье до зари — умрешь.
Я вздрогнул, по коже пробежал мороз от её слов. Глянув на Лису, я прочитал на её лице тревогу. Все люди молчали, а старая гадалка взмахнула цветастыми юбками и скрылась в своем шатре, напоследок бросив на меня сосредоточенный взгляд.
-И всё равно я тебе не верю, — зло процедил я, когда она ушла.
Найдя Намджуна, я сказал ему, что мы срочно должны уйти. Я больше не хотел находиться в этом месте и жалел, что вообще пришел. Это гадание расшатало мои нервы, но самое отвратительное, что я прекрасно понял, о ком мне говорили, не понял всего остального, но кто центр повествования мне стало ясно.
К ночи похолодало и поднялся ветер — осень вступала в свои права. Мы вернулись около двенадцати часов, но никто не спал, даже Сонми ещё играла в гостиной. Я хотел сказать родителям, что я думаю о таких ночных ожиданиях меня, но то, что случилось дальше, выбило у меня всякие мысли.
Джин быстро спустился по лестнице, поцеловал Рози, сказал, что в город приехал его старый друг и они договорились встретиться в баре и направился к выходу. Мельком он глянул на часы и остановился, затем потряс рукой и снова глянул на циферблат.
-Тэхён, скажи, сколько сейчас? Я, по — моему, опаздываю, а у меня часы остановились. Я глянул на свои и отшатнулся. Стрелки застыли ровно на полночи. Я посмотрел на часы на стене в гостиной и увидел ту же картину. Где-то внутри начало поселяться новое беспокойство.
-А, ладно, не важно. Он меня дождется, — Джин открыл дверь, и уже было шагнул за порог, но налетел очередной порыв ветра. Створки окон на первом этаже прогнулись внутрь, но открыться им помешали защелки. У меня уже началась паника, но я всё ещё старался держать себя в руках.
Ко мне подскочила Сонми, таща что-то в руках.
-Тэхён, смотри, — она протянула мне кусок плотного картона средних размеров. — Нам задали сделать генеалогическое древо в школе. Я сначала просто написала имена, но потом подумала, что стоит чуть-чуть его разукрасить.
-Что за глупости? Кто тебе это сказал?
-Юна так говорила, во всем должна быть творческая изюминка. Я и её тоже туда вписала, она ведь такая хорошая! Правда?