Хатасу протянула руку пасынку. Он сжал в ладонях ее кисть, прикоснулся губами к пальцам.
Владыка Обеих Земель закрыла глаза, глубоко вздохнула и замерла со счастливой улыбкой.
Джехутимес видел за два десятилетия столько смертей, что уже привык к этому. Но сейчас он был растерян: судорожно озирался по сторонам, пытаясь выдавить из себя крик о помощи.
– Мой Владыка, – внезапно появившийся в царских покоях Сенмут – фаворит Хатасу и одновременно ее советник, пав ниц перед новым царем, протянул свернутый лист папируса, – она оставила письмо для тебя.
«Мой любимый Джехутимес, – Хека начал читать вслух, – прими в дар эти двадцать лет моего царствования и эту страну, которую я укрепляла для тебя. Береги ее своей мудростью и силой.
В тот момент, когда остановится мое сердце, сотни лучших камнерезов по моему приказу начнут сбивать мое имя на стенах храмов, на обелисках и стелах, и писать твое. Не останавливай их. Отдай мое тело Сенмуту, пусть позаботится о нем. Ты всегда был законным правителем. Будь достойным древней короны Владыки Обеих Земель».
Хека опустился на колени и разрыдался. Только сейчас открылись истинные планы так ненавидимой им мачехи – возвести его, сильного, взрослого, познавшего тяготы и лишения, с ясным умом и не погрязшего в сладостях разврата и богатства, на трон могущественного государства. Двадцать лет эта женщина готовила его к царской власти, бросая с одного края Та-Кем на другой, из сражения в сражение. Он видел свою страну такой, какой она была на самом деле, а не в бумагах чиновников, он видел труд людей, каким он был в настоящей жизни, а не в словах казначеев и сборщиках податей. Он получил великий дар, бережно сохраненный женой отца, который теперь он сам должен сберечь для будущих царей.
Джехутимес встал, еще раз взглянул на лицо Хатасу, застывшее на века, по которому скользили лучи восходящего солнца.
– Я открываю перед тобой казну, – обратился он к Сенмуту, – бери столько, сколько нужно на царское погребение. Гробница готова принять свою госпожу?
– Да, Великий Хека.
– Ты верой и правдой служил прежнему Владыке Обеих Земель, можешь остаться моим советником или выбрать должность, которую хотел бы занимать во время моего царствования.
– Позволь мне уйти после похорон и вернуться домой, – Сенмут поднялся и низко поклонился новому царю.
– Воля твоя… – с грустью ответил Джехутимес и проводил взглядом Джети свой мачехи, покидающего царские покои. – Воля твоя…
Великий Хека еще долго стоял у постели с мертвым телом женщины, сделавшей из него, амбициозного и капризного подростка, опытного стратега и мудрого полководца. Он стоял, погрузившись в свои мысли и думал… Думал о будущем.
Сбросив траурные одежды, в первый день священных праздников в храме Амона Джехутимес надел бело-красную корону Владыки Обеих Земель и провозгласил свое новое царственное имя – Менхеперра, которое уже несколько месяцев лучшие резчики старательно высекали по всей стране на месте имени Мааткара, повинуясь последнему приказу великой женщины, память о которой исчезла с каменных стен и стала еще одной легендой, передававшейся из поколения в поколение.