Прелюдия
Девушка (студентка) приходит к нотоведу – с нотной строкой и просьбой опознать произведение....Посвящается Гекате – богине Луны и матери моих мыслей, мечт и деяний. В памяти о ночах – где преклонялся пред Луной, сломимый несбыточностью мыслей и мечт – и получал одобрение в каплях лунной росы. Благодарю, Геката, за принятие всего – чем было моё я в блеске серебраТвоего: ничем – скользящим по коже и закрадывающимся подъ...Благодарю, Тебя, Луна, за то – что зрачки мои становились шире, а восприятие – приняло и вобрало меня – за чередой фиксаций мира внутреннего на внешнем и обратно.. Благодарю, Тебя, Луна, за тех – чьим существом руководило Твоё сознание, - за то что позволили сделать жизнь чем-то особенным: серебром Твоего света. Благодарю Тебя, Луна, за то – что никому не расскажу.*«Здравствуй, та – кто было мною, - и прости – за рассказанное. Тебе встретится – человек – встреча с кем обещана рождением. Встреча изменит тебя – ты же изменишь свою жизнь, вторя оному. Будь учтива с ним и избирательна с тем и с теми – кто окружает и будет рад встретить – когда оно, всё, закончится.Над морем прояснится к ночи – позволь недосказанному прийти... Любви тебе, я из прошлого, зрелости наслаждаться сейчас понимания: для чего оно – всё; и любви – Любви, Любви~~~ P.s. Позволь, позволь мне проиграть это сражение с собой – и упокоиться»До бесконечного желанно – сохранить непривычность бытия и свежесть жизни: чтоб бриз от космического океана энергий обдавал влечением каждое сейчас, каждое – впервой: скользить по волнам осознаний в потоке дыхания богов – и расщепляться трезвучием из рук маэстро Универсума; пылать тяготением остаться – и жить каждое сейчас, тысячей жизней – быть россыпью мгновений в портfолио Мечтателя, без обязательств и намерений; растворяться в каждом – что откликнется трепетом в груди – вполную. Да пребудет закреплённою за мной – свежесть понимания.Волшебство мгновения ускользает из рук – но оно восполнимо, - пусть останется подвластным – восприятию – быть и пребывать везде и всюду, - пусть свежесть нежности остаётся вдохом откровения, пусть ведёт меня то – что хотелось разделить с кем-то, казавшимся важным; - пусть останется рвение – от той меня, чьей жизни было много на один вдох.- Скажи – хоть Божество, хоть сам Дьявол, скажи Владыка Света или поведай Старожилец Теней: скажи – хоть чего-то, моё старание, стоит?Тишина – ответила....возможно – последняя работа.
Сонатина
Сюжет искрился витражами-ромбиками с плоти святого Себастиана, опадал чешуйками на барельеф Градивы и отражался в лаке паркетном. Благовоние заполняло простор – и перу некуда пасть, и неоткуда. Терции скользят по воздуху: отталкиваются от стен, провеиваются сквозь полотна неореализма, пикируют в чашу шоколада – и обращают жизнь в лакомое особое.Исполнитель стирает каниfоль со смычка, отставляет альт на место достойное и падает в кресло: собирает пот с лица – по капле, разминает запястье за запястьем – растягивает пальцы, закрепляет разминку утреннюю – выдохнул прошлое в волне теплоты к миру, наблюдал безмятежность осеннего сада: вечную и обманчивую в ветрености мнимой. Благовоние оставалось пыльцой в воздухе – и лучи проецировали узоры витражей на простор меж Природой и Созерцателем. Ноты на столике – у графина шоколада – благодарные за внимание.Любимец-Клён опадал и тускнел, лилии оплакивали Нарцисса, а лотос забылся в вечности. Птицы проносились картечью гуаши по облачному холсту и уносились камнем в море. Тень отстала от массы, ушла от мессы и впорхнула в сад, - старик знал, что за гость постучится попугайчиком в оранжерею, - «Чем меньше отрицаешь – тем больше понимаешь», - подмастерье разожгла арома-лампу – корица встретила сандал, воздух – воду. Скрипка отбросила тень на ноты – скорее прежнего – и теплота пробуждения заполнила раньше, чем ожидалось.
«Тук. Тук. Тук» - оттолкнулось ото вхожей сквозь гостевую – в музыкальную.«Тук. Тук» - скромнее.«Тук» - и тише, сквозь воздух – время и простор.Дверь отворили – голос женский вторил видению давнему – «Мне оставили Ваш адрес...», - и встречность – «Вы жданны» - любезного – «Пожалуйте» - за кадром...Созерцатель вдохнул – лёгкие набрали больше прежнего, - но когда оно было, прежнее? – в юности. Жизнь вспомнилась – из глубин пустынных, юности: вспомнилось бездомие – странствие по городам, игра на площадях и в парках, одиночество номера-завершения – и незнакомцы, отплатившие теплом за милость встречи (а иногда и круассаном).Ритмика шагов проносилась по коридору его жизни: девушка останавливалась у одних комнат и проходила другие не посмотрев на дверь – но шла по нитям света витражного, и сюжет перебрался к той на спину.Девушка была неопрятна в облачении – усталость в контурах комбинезона джинсового и усталость на лице под прядью лабрадоритной - и изысканна в манерах: подала руку – встретила взгляд искомого – и мир растрескался нитями света серебряного: вдох – озарение – падение...Пала в руки искомого-незнакомца, и в бессознании опомнилась – солнцем. Имена, звуки и пустота сочлись – всё и ничто смешалось в градациях сущего: она была ему всем – что можно допустить, принять и представить, - она бы отдала душу – чтоб остаться в этом состоянии: видеть движения мысли, быть чертой меж вселенными и складываться сознанием в лемнискату-татуировку на бедре придворного танцовщика...Лейтмотив тысячи жизней, миров, эстетик, оттенков и пониманий, - циклы тайной истории сквозили кончики пальцев, свитались благовониями на кисти и окунали в озеро эфирных масел: Феникс подбирал в пустыне, проносил над космическим лесом, приносил к озеру и распадался пеплом благовонным, - тысячу раз она падала и воспаряла, - и очнулась: в залу гобеленном – за столом с незнакомцем, знакомым россыпь жизней, - и тысячи лет проносились в искре взгляда. «Ты забудешь» - звучал его голос – «Но – слушай...» - и поведал эскиз её тени, на полотне света-источника...