Вокруг дуба уже образуется натоптанная тропинка; только изредка Гремори останавливается, чтобы нарисовать очередного человечка с крыльями или геометрическую фигуру; или домик.
— М-да…
Морось прекращается, а ветер усиливается; серое небо лишь меняет оттенки от светлых к более темным. День подходит к концу и Гремори, стуча зубами, возвращается домой.
Он подсчитывает те деньги, что остались с прошлых месяцев работы — немного, но какое-то время продержаться можно. И даже если отшельников, не дождусь, то уйду сам, решает Гремори. К черту такую жизнь, к черту такой порядок. Легче принять законы природы, чем подчиняться воле избалованных идиотов.
На следующий день он берет с собой одну из книг, что достались ему от бабушки; теплее одевается, смотря на пасмурное небо за окном.
Под дубом по-прежнему виднеется натоптанную ранее дорожку. Гремори поудобнее устраивается у ствола и позволяет словам со страниц беспрепятственно врываться в сознание яркими образами. Где существует добро, существует четкая грань между ним и злом. Наверное, так делается специально, чтобы годы спустя, ребенок сломался, осознав, что все прочитанное ранее, все является лишь сказками, что ласкали слух, все это бред. Красивые бред, которым хочется обмануть себя, размышляет Гремори, наблюдая краем глаза за трактом. Вот так растешь, веришь, а потом врезаешься в стену, и остаешься «серым» навсегда. Пернатым посмешищем.
— А что это у вас? — слышит Гремори писклявый голосок за спиной. Он оглядывается и видит маленькую девочку с безликой тряпичной куклой в руках.
— Книга, — отвечает Гремори, показывая обложку.
— Это сказки? — быстро спрашивается она, навострив крылья. — А почитаете?
Ее глаза округляются от любопытства.
— Ну…
— Пожалуйста! — раздается другой детский голос.
— Почитайте нам! — звучит еще один.
Несколько ребятишек окружают Гремори, обезоруживая его жалостливыми глазами.
— Ну ладно, — выдыхает он, и дети усаживаются перед ним, гоняя воздух короткими взмахами маленьких крыльев. Гремори откашливается, набирает в легкие воздух, но прежде, чем начать всматривается в лицо девочки, которая подошла первой, на ее куклу с большими крыльями.
— Как тебя зовут?
— Лилит, — произносит она, гордо подняв голову.
— А у тебя есть сестры, родные или двоюродные? Просто ты мне кажешься очень знакомой.
— Нет, — отвечает Лилит.
Гремори перелистывает страницы, краем глаза поглядывая на Лилит и думая, что лучше бы та черная линия на ее шее оказалась грязью.
— Так, вот хорошая сказка без названия. Про маленького… про маленькую девочку.
— Фу! Девчонки! — выкрикивает чумазый мальчишка. — Давайте лучше другую! Ай!.. — Чумазый мальчишка получает сильный подзатыльник от Лилит. — Ты чего?
— А ну тихо! — прикрикивает она, сжимая пальцы в кулачки, а затем переводит взгляд на Гремори, улыбается и кивает.
Боевая девочка, думает он, с таким характером и с таким взглядом ее крылья должны быть уже больше крыльев архонта.
— Все уселись? Хорошо. Значит, сказка про маленькую девочку, которая жила в бедной семье хегальдин. Она была единственной дочерью и уже с раннего детства помогала родителям по работе, но несмотря на все лишения ее крылья росли с каждым днем.
Гремори не читал сказку из книги, только делал вид, а сам рассказ придумывал на ходу. Наверное, первой в его жизни удачный экспромт, если судить по внимательным взглядам детей, чье воображение сейчас растирает услышанные слова в порошок и вырисовывает из него целую историю.
— … вот тогда она впервые выступила против устоявшегося порядка, когда младенца с глазами черными как сажа, бросили под солнце, чтобы оно высушило их. Перед всеми хегальдинами. Вот тогда она расправила крылья, чтобы оттенить младенца от солнца, и этим же жестом, она поставила себя против всех порядков и законов. Выступивший на нее солдат по приказу сразу же свалился от попавшего стального шара, который вылетел из ее руки так быстро, как бьет молния. И также быстро она вернула его обратно в руку с помощью цепи.
— Ух ты! Это как цепное копье, но только для девочек?
— Можно сказать и так, — улыбается Гремори тому мальчишке, который получил подзатыльник.
— А откуда она его взяла? Как научилась владеть им? — спокойно спрашивает Лилит.
— Она… ну… Подглядывала за тренировками солдат, а потом повторяла их движения. А сделал ей его… кузнец. Да, местный кузнец. За мешок муки. Выковал цепь и шар. Так вот. После того, когда солдат упал от ее удара никто не осмеливался подойти к ней, и тогда она подобрала ребенка и улетела с ним. А после этого, всегда появлялась в нужный момент, что спасти очередного ребенка от казни.